— Мне уже за семьдесят, — сказала она, фыркнув, словно это щекотливая тема. — Я не маленькая, что бы там ни говорили.
Ого. Она чертовски хорошо выглядела для возраста, в котором умер его дед.
— Ты сказала, что выросла в Джорджии. С семьёй людей?
Сюзанна кивнула.
— Все Мемитимы растут с людьми. Но, раз теперь отец, не собирается плодить ангелочков, ситуация меняется.
Плодить ангелочков? Пока что он не собирался уточнять.
— Родители-люди знали о тебе правду?
Сюзанна покачала головой.
— Моя мать заменила их ребёнка мной. Так происходит со всеми детьми Мемитимами. Эта практика лежит в основе фольклора подменышей.
В этом был смысл, учитывая, что подменыши, предположительно, потомки фей, которыми заменили человеческих детей. Ух ты, занудные знания теперь пригодились Деклану.
«Выкусите все, кто смеялся надо мной».
Таг. Реми. Шейн. Стив. Гарет. Каждый, кто встречал его за пределами магазина комиксов.
Мысли о Гарете и Стиве угрожали погубить, а он должен быть настороже, сейчас сильнее, чем раньше, поэтому он снова сосредоточился на том, чтобы узнать как можно больше о новом мире, который только что открылся ему.
— А что происходит с биологическими детьми тех людей?
Сюзанна взмахнула вилкой, словно указывая на Небеса.
— Их усыновляют, благодаря связям ангелов.
— Хрень какая-то.
— Это лучше, чем Агентства по усыновлению. Было время, когда младенцев оставляли в церквях или на городских площадях. — Она вдруг помрачнела. — Поверь, у человеческих детей обычно лучшая часть сделки.
— И зачем же они идут на такие неприятности? — В конце концов, он протянул руку за пирогом, но в последнюю секунду взял вишнёвый пирожок. Они походили на десерт, который нужно съесть самым первым, особенно, когда жизнь вываливает на тебя кучу дерьма, и ты не знаешь, доживёшь ли до следующей трапезы.
Он со спецотрядом военных твёрдо верили в то, что десерт нужно есть первым перед заданием, и ситуация точно требовала пирожка перед обедом, если демон пытался убить тебя.
— Почему вас растят люди, а не матери?
— Чтобы мы научились любить людей, которых будем защищать, — пояснила она. — И чтобы у нас было худшее детство, дабы мы закалились.
— Ты же говорила, что у тебя было хорошее детство.
Сюзанна кивнула.
— Мне повезло. Моя человеческая мама должна была выйти замуж за жестокого подонка, от которого забеременела, и, наверное, Ангелы думали, что у меня будет дерьмовый дом. Но в последнюю минуту она отменила свадьбу, вернулась в семью, которая отреклась от неё, встретила блестящего, красивого доктора и жила долго и счастливо.
— У них были дети?
Она нежно улыбнулась, и, возможно, это эгоистично и глупо, но он почувствовал укол ревности, что у неё было такое детство, о котором он мечтал.
— Я выросла с двумя братьями и сестрой. Братья умерли с разницей почти в год около десяти лет назад, а сестра умерла совсем недавно. Я навещала её каждый день в доме престарелых.
— Если они не знали правды о тебе, как же ты скрывала это от них? Ты же выглядишь не старше двадцати пяти лет.
Она просияла.
— Я справлялась.
— Серьёзно? — спросил он, облизывая каплю вишни с пальца. — Вы стареете?
— Перестаём стареть после двадцати. Но как только зарабатываем крылья, можем сами выбрать возраст. То же самое и с людьми на Небесах. Все выглядят на двадцать лет, если только не меняют внешность, чтобы поприветствовать родственника, перешедшего из мира смертных.
Желудок снова взбунтовался, и Дек отложил пирожок. Сейчас он отдал бы всё, что угодно, за глоток виски. Слишком много информации.
— И как же ты узнала правду? И что случилось с твоей семьёй?
— Ко мне пришла сестра Мемитим, когда мне стукнуло двадцать. Я училась в колледже и отлично проводила время. Я только начала ходить на свидания и собиралась когда-нибудь стать шеф-поваром… У меня было всё. Потом пришла Марисоль, и мне пришлось пойти с ней.
Деклан пришёл бы в восторг, узнав, что люди, которых он считал родителями, не родня ему вовсе, но Сюзанна, похоже, не обрадовалась этой новости.
— Ты ей сразу поверила?
— Ей не нужно было говорить ни слова, — сказала Сюзанна, сделав глоток газированной воды. — В момент, когда я её увидела, истина о том, кто я обрушилась на меня.
— Тебе было тяжело расстаться со своей жизнью и всеми, кого любила?
— Это было ужасно. — На её лицо легла тень печали. — Мне пришлось инсценировать исчезновение, чтобы семья поверила в мою смерть. Долгие годы я наблюдала, как они надеются, молятся и скорбят. Моя мать умерла, веря, что я когда-нибудь вернусь домой. — Она прерывисто вздохнула и расправила плечи. — Да, было нелегко, но, в конце концов, я поняла, что меня растили именно для этой цели. Небеса поручили мне защищать человечество, — закончила она, слабо защищаясь. — И помогло то, что я попала в новую семью.