Холли облегченно вздохнула. Учитывая отсутствие видимости и скользкие дороги, поездка стала в лучшем случае сложной. Если и существовал человек, способный справиться с задачей и продолжить вести машину, то им был Слейт Клайборн.
И все же Холли не могла понять, что творится в голове у этого мужчины. Да и поймет ли когда-нибудь вообще?
Почти забыв о буйстве на улице, она сосредоточилась на том, что узнала о сидящем рядом с ней нечитаемом невосприимчивом мужчине. Мадам Зельда — а по совместительству еще и Зои — подтвердила то, о чем Холли и без того подозревала. Боль изрешетила Слейта и проникла в само его существо.
В отличие от Холли, сбегавшей от своих страданий, он, похоже, никак не мог отпустить прошлое и проложить курс к будущему.
Поездка заняла целую вечность. Или пять минут. Холли совершенно потеряла счет времени.
— Святое дерьмо, — сказал Слейт.
— Давно здесь не бывал?
— В таком освещении... Да. Можно сказать и так.
Ей пришлось признать, что погода выставляла разваливающееся здание не в лучшем свете. Мрачный особняк посреди ветреной дождливой ночи выглядел более чем внушительным.
Возможно, лучше подошло бы определение «жуткий». Свистящий воющий ветер тряс дом так, что грохотали ставни, а нарастающий ливень трепал его, порождая ощущение уныния, горестного опустошения и самого темного безнадежного отчаяния. Соседские дети помогли Холли развесить вдоль подъездной дорожки и на деревьях мерцающие рождественские гирлянды, которые вкупе с потрепанными украшениями на газоне лишь усугубляли пугающий эффект.
Холли задрожала от открывшейся картины.
Да. Дом представлял собой один большой готический образ.
— Обычно выглядит не так плохо, как в шторм, — попробовала оправдаться она.
— Разве? Этот дом всегда был чем-то вроде предмета баек, — ответил Слейт. — Когда я был ребенком, мы бросали друг другу вызов провести здесь ночь. Мы думали, что в доме обитают привидения.
— И по-прежнему обитают, — жизнерадостно ответила Холли.
Недоверие и насмешка на лице Слейта подбодрили ее. Не совсем луч надежды среди черных туч мрака, но Холли радовалась всему, что могла получить.
Слейт припарковал грузовик как можно ближе к парадной двери, но подальше от грязи, и Холли начала открывать пассажирскую дверь. Казалось, он знал эти места.
— Постой, — Слейт перехватил ее руку и снова закрыл дверь. — Сзади лежит дождевик, — перегнувшись через сидение, он достал накидку. — Надевай.
— Так точно, капитан, — Холли накинула на себя виниловое пончо и натянула на голову капюшон. — А как же ты?
— Я добегу.
— Дождевика хватит на двоих, — она распахнула полы в приглашении.
— Шутишь, — сказал он. — Хочешь верь, хочешь нет, но у меня на самом деле есть чувство юмора.
— Мой папа тоже так думал. Черное и дьявольское, — Холли помолчала. — И я надеюсь, в ближайшие дни ты мне его покажешь.
Пожав плечами, Слейт снова потянулся назад и, достав яркую желтую широкополую зюйдвестку14, водрузил ее на голову.
— Ты похож на Г…Глостерского моряка, — сказала она, глотая смех. Холли хотела сказать «Гордона-рыбака», но решила, что Слейт не оценит сравнение с парнем, нарисованным на коробке рыбных палочек. Кроме того, он куда больше напоминал виденный ею в Глостере восьмифутовый бронзовый кенотафий, изображавший рыбака с напрягшимися мышцами, стоящего за штурвалом своего судна и смотрящего сквозь шторм на скалы впереди. В путеводителе было написано, что статуя сделана по образу капитана Клейтона Морриси и служит мемориалом с надписью «те, кто погружается в море в кораблях»15.
Боже. Идеальное соответствие. Слейт сам бы мог стать прототипом статуи.
— Я и есть моряк, милая, — тихо сказал он, озвучивая мысли Холли.
Слово «милая» обволокло ее, как густые сладкие сливки, согревшие саму душу.
— Или рыбак с острова Пиберри, — Слейт застегнул пряжку на ее длинном желтом плаще, и ночь разрезал очередной раскат грома. — Беги, детка. Я следом за тобой.
Но он, конечно, не побежал за ней. Поскальзываясь, Холли понеслась через газон и добралась до противоположного его конца, где под прохудившимся навесом возвышалось витиеватое крыльцо особняка.
Всматриваясь во тьму сквозь проливной дождь, Холли поначалу не могла различить высокий силуэт Слейта.
Наконец она увидела его, огромного и жесткого, стоящего у кузова грузовика и связывающего что-то под брезентом. Он поднял громоздкую связку, но одну руку оставил свободной, чтобы прихватить тяжелый ящик с инструментами.