— Энди, ты осознаешь чрезвычайность нашей встречи?
— Хорошо, капитан, я слушаю…
— Я задам тебе несколько вопросов. Если ты откажешься отвечать, то сначала прострелю тебе колено. Ты мне веришь?
— Да, капитан.
— Начнем, — Боксон включил портативный диктофон. — Скажи мне, Энди, чем вы так разозлили корсиканцев?
— Каких корсиканцев? — удивился Прайс.
— Энди, я работаю на французскую разведку. Из Марселя в Нью-Йорк прибыла целый батальон «чистильщиков». Сегодня начнется резня. Ты — в списке. Если хочешь уцелеть, расскажи мне о своих делах в Марселе…
Эндрю Прайс начал неуверенно, но предельно точно поставленные вопросы помогли ему настроиться на тему беседы и отвечал он примерно час.
— Что ж, Энди, вопросов у меня больше нет, — сказал наконец Боксон.
— Капитан, ты помнишь Анголу, семь лет назад? — спросил Прайс.
— Я все помню, Энди. Именно поэтому ты останешься жить. Сам понимаешь, если твои друзья узнают о нашем разговоре, точнее, о твоей говорильне, то ты не добежишь до полицейского участка. Так что, если меня утопят в Гудзоне, ты будешь тонуть рядом. Делай ноги из этого города, Энди. И не сообщай никому о нашей дружеской беседе… Я понятно излагаю?
— Заметано, капитан.
— Я надеюсь на твою сообразительность, Эндрю Стивенсон Прайс. Не забудь через пару месяцев вернуться с хорошей легендой, иначе сразу попадешь под подозрение. Ступай!
— Счастливой охоты, капитан!
— И тебе удачи, Энди! Пока!
Как только Прайс вышел из «бьюика», первым его желанием было бежать к телефону и предупредить боссов. Но, немедленно вспомнив о последствиях этого шага, он предпочел просто пойти в бар и напиться. Последний раз в этом городе.
…Проследив, как бывший наемник Прайс скрылся за дверями кегельбана, Боксон поехал в клуб «Кайман».
Клуб «Кайман», расположенный на задворках Пятой авеню, был любимым местом развлечения пятидесятилетнего Серджио Брунелли, нью-йоркского адвоката, консультанта преступного клана Джамбетта. Клуб работал преимущественно ночью, днем закрывался для уборки и открывался далеко за полдень; кроме расположенности в людном месте, что обеспечивало постоянный приток посетителей, в клубе имелись и другие достоинства, главное из которых — много уютных комнат вне общего зала. В комнатах можно было без помех встречаться с деловыми или сексуальными партнерами, или просто жить некоторое время — крепкие парни из охраны обеспечивали должный порядок и соблюдение конфиденциальности.
Как рассказал Прайс, в клубе «Кайман» Брунелли встречался со своей любовницей — восемнадцатилетней блондинкой по имени Кэролайн, приехавшей полгода назад из деревенской глуши штата Южная Каролина завоевывать Нью-Йорк, и прямо с автобусной станции угодившей в притоны Литтл-Италии, где её Брунелли и подобрал. Адвокат соблюдал закон и не пользовался услугами несовершеннолетних.
Боксон появился в клубе «Кайман» ближе к утру, когда все уже устали и персонал, и посетители, но музыка в зале по-прежнему грохотала и в полумраке публика продолжала танцевать. Как и следовало ожидать, среди танцующих, а также у стойки бара Брунелли не было — в этот час он, как правило, уединялся в одной из верхних комнат с Кэролайн.
У входа в коридор с комнатами постоянно дежурил охранник, никогда не покидавший свой пост. Поэтому в баре Боксон сразу же познакомился с сильно раскрашенной дамой неопределенного возраста, назвавшей себя Бетси. Он представился как Антонио Гонсалес.
— Обожаю мексиканцев! — заявила Бетси, и Боксон поддержал её стремление к дружбе, предложив отдохнуть где-нибудь в тишине.
— Если у тебя есть монеты, красавчик, то не надо никуда ходить — в клубе «Кайман» найдутся уютные гнездышки! — поведала Бетси, и польщенный кавалер сказал, что отдых в уютном гнездышке с такой очаровательной леди, как она — мечта всей его нелегкой трудовой жизни в диких прериях штата Нью-Мексико.
Они поднялись наверх, к дверям — «Служебные помещения», и Боксон заплатил охраннику определенную сумму за ключ от комнаты.
— Подожди минутку, киска, — сказал Боксон, когда он и Бетси зашли в это «уютное гнездышко». — Я кое-что попрошу у хранителя ключей, а ты пока приготовься. И не зажигай свет.
Свои слова он сопроводил крепким тисканьем её начавшего дрябнуть тела, так что Бетси была на грани счастья. Боксон в темноте прикрепил к «кольту» глушитель и шагнул в грохочущий музыкой сумрак коридора.
Он бесшумно прошел по пустому коридору к комнате № 17, выстрелил в замок. Пуля 45-го калибра вышибла замок внутрь номера, было слышно, как звякнули обломки падающих на ковер деталей. Боксон шагнул в комнату, направив яркий луч карманного фонаря на кровать.