Как и стоило ожидать, на них начали со временем подозрительно коситься, но многие были слишком пьяны, чтобы вмешиваться. Это радовало. Не хотелось лишних проблем и Луи был только счастлив избежать ненужных разборок.
Наконец, он выходит из этого клуба. Джулия начинает шататься, едва удерживаясь на каблуках и Луи с резкостью заворачивает за угол, тут же впечатывая её тело в твёрдую поверхность стены. Она с испугом делает вздох и замирает, вдруг переставая больше сопротивляться. Теперь он видит, как расширены её зрачки. Томлинсон также видит, как слегка разодрана верхняя часть её откровенного платья и какие страшные синяки были на верхней части её тонкой шеи.
- Я искал тебя два дня, – со злостью заявляет он. Смотрит рассерженным взглядом, ощущая нервное сердцебиение девушки. – Может, объяснишь мне, где ты, чёрт возьми, пропадала?
Джулия лишь издаёт недовольный стон, когда он с резкостью хватает её за лицо. Томлинсона даже охватывает отвращение, когда он замечает её вялость и плохую реакцию на его движения. С ней что-то не так. Она почти не может ничего ему сказать и всё её попытки что-либо сделать кажутся Луи далеко не такими уж и вменяемыми. Она не трезвая. Но... но вдруг дело было не только в алкоголе?
От одной этой мысли у Томлинсона перехватывает дух. Перед глазами проносится воспоминание о том, как долго Джулия боролось с наркоманией и от этой мысли у парня просто сводит всё тело. Он вдруг смотрит на стоящую перед ним девушку уже другими глазами. И вдруг ему всё с резкостью становится ясно.
Больше не думая, Томлинсон подкатывает длинный рукав её платья. Этот рукав совсем не сочетается с тем глубоким декольте, которое едва скрывает её большую грудь, и с той короткой юбкой, оголяющей её стройные ноги. Раньше она так никогда не одевалась. Джулия предпочитала спортивные вещи, а не такие вульгарные платья, которые больше оголяли, нежели прикрывали что-то на её теле.
Дрожащими руками он закатывает её рукав. И сквозь весь свой внутренний страх Луи заставляет себя посмотреть на её запястья, уже прекрасно понимая, что стоит ему там увидеть. В его глазах, будто темнеет. Из него, будто выбивают весь дух и он с трудом заставляет себя устоять на двух ногах.
Становится больно. И так адски больно, что ему хочется почти закричать во весь голос. Зарыдать от такой несправедливости.
На руке Джулии он видит несколько красных точек. Эти маленькие небольшие следы, которые он уже замечал в своей жизни. Которые он видел когда-то давно на её же руке.
- Ты опять кололась? – Томлинсон говорит с укором. Ему так не верится в происходящее, что он со злостью прижимает Джулию обратно к стенке и с отвращением присматривается к её лицу. – Зачем?! Какого хрена, Джулия?
Но она только пытается его оттолкнуть. Видимо, девушке неудобно стоять посреди прохладной улицы и прижиматься спиной к такому холодному пространству. Она хочет уйти отсюда. И как бы Луи не было больно признавать, но она даже не обращает внимания на его повышенный тон голоса.
- Я... – ей трудно говорить. Джулия пытается открыть рот, но стоит это сделать и она начинает чувствовать себя ещё более слабой. – Так получилось... я этого не хотела.
Он хочет ей верить. Прямо сейчас он хочет поверить в это больше всего на свете. Ведь разве эта красивая брюнетка с таким сексуальным телом могла его так сильно предать? Разве она могла обменять всю его любовь и всё их совместное счастье на весь этот мнимый кайф от наркотиков?
Он безумно хочет ей поверить. Простить её за всё и просто вместе с ней уехать обратно домой. К месту, где они когда-то были так счастливы.
Но сделать ничего из этого не получается. Стоит Луи хоть с чем-то определиться, как сзади него слышатся поспешные шаги. Томлинсон улавливает уверенный темп этого передвижения и им мгновенно овладевает плохое предчувствие. Чёрт. Стоило сразу валить отсюда. Но, увы, уже слишком поздно бежать.
Луи приходится обернуться. Больше не удерживая Джулию, он замечает, как усердно она пытается устоять на ногах, и от этого становится только хуже. Им овладевает отчаяние. И ещё бешеный страх, когда Луи наконец видит тех пятерых парней, которые с далеко не самыми доброжелательными лицами решили появиться в этом месте.
Один из них выглядит даже слишком угрожающе. Такой некий качок, в два раза шире самого Томлинсона и выше на несколько сантиметров. Уже замечая только этого одного, Луи не находит смелости посмотреть на остальных.
- Что вам нужно? – без всякой радости интересуется Томлинсон, уже окончательно отойдя от Джулии на несколько шагов.
Теперь у него появились другие проблемы. И чует его сердце, эти проблемы намного хуже, чем его невменяемая девушка, которая так жестоко предала все их отношения.
- А ты как думаешь, умник? – говорит этот самый качок и Луи становится отвратительно от улавливаемого тона. – Ты забрал одну из наших. Поэтому сейчас лучше по-хорошему верни её нам обратно.
Луи злится. Тон его собеседника ему совершенно не нравится и сейчас он не решается отступать. Джулия всё-таки его девушка. Они не имеют никакого права пытаться задерживать её в этом месте.
- Она поедет со мной, – уверенно заявляет Луи, уже морально готовясь к жестокому сопротивлению. – Я не позволю больше своей девушке здесь задерживаться.
И Луи понимает, что даже если придётся драться, то он будет участвовать в этой битве. Но без отступления. Без попыток отойти назад и дать им хоть малейший шанс забрать Джулию обратно к себе. Нет, он не позволит этому случиться.
Но эти пятеро парней только ехидно усмехаются на его заявление. А их главарь так вообще забавляется от происходящего, отчего на его лице появляется язвительное выражение. Они не принимают его слова всерьёз и, к сожалению, это не предсказывает ничего хорошего.
- За твоей девчонкой есть должок, – говорит всё тот же хмурый парень. Язвительное выражение его лица никуда не пропало и сейчас оно только усиливает свой отвратительный эффект. – Она слишком хорошо работает в постели, чтобы я позволил ей уехать. Так что она останется с нами.
Луи едва дышит. Голова начинает адски кружится и он с огромнейшим трудом пытается переварить эти слова. Он пытается... Господи, что ему только что сказали?
У Луи не находится сил. Он чувствует такую жестокую измену, что только и находит силы на то, чтобы повернуться в сторону Джулии. Чтобы посмотреть на эту тупую суку, которая только что так ужасно подвела его. Которая только что причинила ему самую страшную боль в жизни.
- Ты спала с ним? – с отвращением в голосе задаёт вопрос он.
Смотрит на Джулию презрительным взглядом. Внутри души молится, чтобы она смогла доказать ему всю лживость этих заявлений. Но она и этого не делает. Вместо этого девушка лишь виновато поджимает губы и точно также жмёт своими плечами, будто не видит ничего плохого в своём поступке. Она даже не чувствует вины. Она даже не понимает, как безжалостно поступила с ним в этот момент.
- Прости, – извиняется Джулия без всякой искренности. В её голосе звучит неловкость, но никак не чувство сожаления. – Просто... просто, как иначе я бы достала наркотики?
И он дрожит. Он смотрит на неё своими голубыми глазами и просто дрожит.
В шокированном сознании проявляется множество воспоминаний и он с болью останавливается на том самом моменте, когда пообещал Джулии весь свой мир. Когда дал ей слово всегда быть рядом и любить её не смотря ни на что. И она пообещала ему тоже самое. Всего год назад они были самой счастливой парой в мире. Были ненормальными молодыми людьми, которые так часто теряли рассудок от силы своих чувств. Они были единым целым и сейчас... сейчас Луи вдруг с болью осознаёт, что Джулия никогда не принадлежала ему. Она никогда не была предана его чувствам.
Да, она любила его. Но, увы, её любовь к наркотикам всегда была в тысячи раз сильнее.
Зейн почти выламывает входную дверь. Он вбегает в комнату так быстро, что Виктория с трудом успевает идти следом за ним. Она только вступает за порог мужского номера, как вдруг уже замечает нервные попытки Зейна найти в этой комнате что-то полезное. Она видит, как парень начинает что-то искать в тумбочках. Открывая раздвижные ящики, он с прерывистым темпом движений внимательно изучает находившиеся в нём предметы. Ему хочется найти что-то важное и Виктория с замиранием сердца наблюдает, как отчаянно и поспешно всё происходит.