Наконец, в руках Зейна что-то оказывается. Парень выпрямляется в своём росте и Виктории удаётся заметить в его руках целый пакет таблеток. Несколько хорошо-запечатанных упаковок и два флакона, наполненных непонятной жидкостью.
Виктория испуганно делает шаг вперёд. Она видит, как Зейн откидывает это всё в сторону и вновь дотягиваясь до открытого ящика, он начинает вытаскивать остальные предметы. Всё это выглядит жутко. Уже ощущается, как вся окружающая атмосфера достигает своего высочайшего напряжения.
- Что это? – с трудом спрашивает Виктория, удерживая в своих руках небольшой флакон с лекарственным средством. Рассматривая его несколько секунд, она осознаёт, что это всё-таки было очень редкое и сильное лекарство.
- Я идиот, Виктория, – вдруг заявляет Малик, откидывая в сторону какие-то листы бумаги, которые ему удалось обнаружить в том же ящике. Откидывая всё это, он просто присаживается на пол и облокачивается спиной об деревянную поверхность стола. – Я такой идиот.
Виктория не понимает, что сейчас происходит. Она видит, как помрачнело лицо Малика и это тут же начинает её пугать. С ним что-то не так. Его внешний вид слишком уставший и изнеможённый и это должно было иметь свои причины.
Зейн всё-таки понимает, что Виктория начинает за него волноваться. Поэтому он и поднимает свой взгляд в её сторону. Смотрит на неё своими грустными глазами и улыбается, наполняя этот жест неким отчаянием, а не проявлением невольной радости.
- Всё это время Луи пытался вылечить себя, – объясняет Малик хриплым голосом. Он протягивает Виктории какую-то бумажку и она понимает, что на ней выписано несколько рецептов. – Чёрт... я то думал, что он просто боялся прийти к Лорен в больницу, а оказывается... Оказывается он просто пытался пройти через самый жуткий период своей жизни.
Она не знает, что ему сказать. Зейн выглядит каким-то замученным и этот его вид вводит саму девушку в безумную панику. Она просто присаживается возле него. Проходится очередным взглядом по видневшимся страницам бумаги, читая все выписанные лекарства и названия всех этих странных таблеток. Луи действительно этот период просто пытался вылечиться. Видимо, он нашёл какого-то психотерапевта и нашёл способ приобрести такие необходимые ему препараты. Всё это время он занимался собой. И конечно, было бы слишком опасно, если бы Томлинсон приехал к Лорен. Ведь что бы случилось в таком случае? Смог бы Томлинсон держать себя в руках? Смог бы он не сорваться?
Ведь параноидальный психоз так просто не излечивается. Избавиться от него не так легко.
Луи заботился, ведь не только о себе всё это время. В первую очередь он заботился именно о Лорен.
Чёрт. Теперь и Виктория чувствует внутри себя боль. Адское ощущение вины.
Это же она сделала. Это она стала той, кто смог вновь довести Томлинсона до такого состояния.
- Я даже не знаю, где её искать, Виктория, – Зейн с болью сжимает губы. Всё ещё сидя здесь, на холодном полу, он с трудом мог выдерживать такую силу своего собственного отчаяния. – Я просто не знаю, что сейчас делать. Это... это так бессмысленно. Он мог повезти её куда угодно! Я даже не знаю, в каком направлении мне следовать!
Стоит Малику повысить свой голос и Виктория ещё больше чувствует свой страх. Она ненавидела это чувство. На протяжении всей своей жизни она учила саму себя ни за что не бояться, а сейчас она вновь тонет в собственном испуге. Ей трудно дышать. Её мысли сбиваются. Она осознаёт, что если сейчас будет наблюдать за такими внутренними терзаниями Зейна, то она вместе с ним пойдёт ко дну. И это и было самым страшным.
Было страшно поверить в то, что это был конец.
Ведь тогда они не смогли помочь Джулии. Виктория помнит, как они вместе с Зейном обнаружили мёртвое тело её бывшей подруги и как уже было слишком поздно пытаться что-либо исправить. Они опоздали. И что, если они опоздают и в этот раз?
От этой мысли начинаются судороги. Сложно дышать. Сложно думать.
Только одно представление в голове и страх найти мёртвое тело Лорен. Ведь, что если всё повториться? Будет также, как и с Джулией, которая...
Стоп.
Виктория думает. Даже задерживает дыхание на пару секунд, вдруг с таким напряжением наполняясь большим объёмом размышлений. Что-то в ней застывает. Что-то в ней только что дало ей самую важную подсказку за всё это время.
- Зейн, – вдруг говорит Виктория, с воодушевлением поднимаясь на ноги. Он с непониманием смотрит на неё, но девушка уже слишком счастлива от только что появившейся в голове идеи. – Зейн, я знаю, куда Луи мог сейчас поехать! Я знаю! Слушай, ты ведь помнишь, где он убил Джулию, да? Ты же помнишь, где мы нашли её тело?
Малик только хмурится. Он смотрит на Викторию снизу вверх и ему кажется, что эта девушка просто сошла с ума. Какая, чёрт возьми, связь может быть между тем, что случилось так давно и тем, что происходит прямо сейчас? Но Виктория не оставляет ему выбора. Приходится действительно вспомнить не самые лучшие моменты такого пугающего прошлого.
- Он утопил её на берегу озера, – всё же решается произнести он. Воспоминания неприятным полотном застилают глаза. Боль пронзается глубоко в сердце. – Но неужели ты думаешь, что и Лорен он может отвезти к этому месту?
Виктория только поспешно качает головой. Конечно, она так не думает. Это было бы слишком ожидаемо.
- Луи псих, а не глупец, – уверенно заявляет она, всё ещё находясь в напряжении. – Он бы не стал отвозить туда Лорен, хотя бы потому, что мы бы легко могли догадаться об этом месте и вычислить его. Но Джулию он убил не просто возле какого-то озера, Зейн, — она затаивает дыхание и Малик понимает, что эти слова действительно становятся очень важными в его жизни. – А возле озера, которое он любил вместе со своей бывшей девушкой! Они всегда туда ездили, Зейн. И поэтому... поэтому вдруг он и Лорен отвозил куда-то несколько раз? Ведь должно же быть такое место. Я уверена, что должно.
Мысли сбиваются в кучу. Малик не может думать и теперь просто заставляет себя пронестись сквозь огромный вихрь собственных воспоминаний. Но ничего не получается. Он не может вспомнить. Он не может даже догадаться, какое приблизительное место могло быть важным для Лорен и Луи. Он не знал об этом. Чёрт, он просто не знал.
Но понимая, что сейчас ни в коем случае нельзя сдаваться, Зейн заставляет себя подняться на ноги. Он смотрит на Викторию уже с какой-то воодушевлённой улыбкой и сейчас в его глазах проблескивает безумная надежда. Виктория дала ему гениальную идею. А теперь он должен по гениальному её осуществить.
- Я не знаю такого места, – на одном выдохе признаётся Малик, наблюдая, как мрачнеет лицо Виктории. Но к счастью, оно мрачнеет ненадолго. – Но я знаю того, кому это может быть известно.
Уже была середина ночи. Достаточно позднее время, поэтому и не странно, что Роуз Хейл совершенно не обрадовалась таким неожиданным и далеко не самым приятным гостям. С трудом уговорив её уделить им время, Зейн не мог передать своего счастья, когда Роуз всё-таки решилась пустить их внутрь. Было, конечно, видно, как сильно она была напряжена и недовольна, но у него не было времени переживать на этот счёт. Его волновала только Лорен. И только то, как было необходимо ценить каждую секунду, чтобы иметь ещё способность спасти её.
- Что за бред ты несёшь, Зейн? – с отвращением в голосе заявляет рыжеволосая девушка.
На лице Роуз так и написано всё её недоверие и Малик не удивляется её реакции. Конечно, стоило понимать, что рассказав ей всё случившееся с Томлинсоном, она не сразу решится в такое поверить. Да и вообще — сложно было принять такую вещь. Сложно было поверить в то, что человек, с которым ты работаешь в одном учреждении и которого знаешь несколько лет, вдруг оказывается жестоким параноидальным психом, неспособным контролировать свою агрессию. Это пугало. И явно не позволяло так запросто принять данную информацию.