"Почему ты прячешься в своей комнате?" — спросил он, полностью избегая вопроса.
"Я не прячусь".
Он так хорошо пах.
Чем ближе он был, тем сильнее она старалась не протянуть руку и не коснуться его. Ей было интересно, что он сделает, если она проведет руками по его груди. Даже под белой рубашкой он выглядел таким же крепким и мускулистым.
Он всегда носил деловую одежду, что, на ее взгляд, было невероятно сексуально.
Казалось, напряжение нарастало, пока он смотрел на нее сверху вниз.
"О чем ты думаешь?" — спросила она, смея надеяться, что он думает о том же, о чем и она.
"Тебе лучше не знать".
Сделай это.
Что ты теряешь?
Он может отвергнуть тебя, а ты просто спрячешься до конца жизни.
Легко и просто.
Сделав следующий шаг, она провела руками по его груди. Он слегка напрягся, но не отстранился. Более того, одна из его рук оказалась у нее в волосах, сжимая их в кулак, и она ахнула. От его крепкого захвата она почувствовала боль, но это только сильнее возбудило ее.
Несколько секунд никто из них не двигался. Она слышала только их глубокое дыхание и не знала, что делать.
Все вокруг казалось неясным. Затем он прижался губами к ее рту, и все вернулось в фокус. Она обхватила его за шею и застонала, когда его язык проник в ее рот. Он держал ее голову так, что вырваться было невозможно.
Обхватив его шею руками, она не хотела отпускать его, крепко прижимаясь к нему, так как его прикосновения поглощали ее больше всего на свете.
Ее киска пылала от его прикосновений, да и вообще от чего бы то ни было.
Калеб прижал ее к стене кухни. Твердый выступ его члена уперся ей в живот, от его размеров у нее перехватило дыхание. Даже в штанах он был большим мужчиной.
Но ей было все равно.
Она не была девственницей, не знающей, что будет дальше, и хотела этого больше всего на свете. В своей жизни она часто сталкивалась с сексом. Отец не отвлекал ее от некоторых женщин, которых он любил подцепить на ночь. Именно случайные женщины рассказывали ей о месячных, о том, чего ждать, когда она станет старше, и о том, чтобы мальчики всегда держали свой член в презервативе.
Это было интересное воспитание. Некоторые женщины были жестоки к ней, а другие сочувствовали ей.
Он прервал поцелуй, и ей стало не хватать его прикосновений. Облизав губы, она ощутила его вкус на языке, желая большего. Никто из них не разговаривал, а ей отчаянно хотелось чего-то, чего угодно, только не отказа.
Конечно, ей следовало ожидать его.
"Этого не должно было случиться".
Глава пятая
Член Калеба сейчас был чертовски твердым. Он не хотел останавливаться и уж точно не считал это гребаной ошибкой. Далеко не так. Он уже давно пытался игнорировать эти чувства, но в этом платье, выглядящей такой уязвимой, он хотел ее больше всего на свете.
"Мне очень жаль", — сказала она.
Фейт попыталась уйти. Калеб не мог ей позволить, поэтому схватил ее за руку, прижав к стене.
"Что ты делаешь?" — спросила она.
Он увидел слезы в ее глазах и возненавидел себя за то, что именно он заставил их там появиться. Неужели ей не понравился тот поцелуй?
Казалось, что она взорвется в его объятиях, как огонь, но что, если он неправильно понял сигналы?
"Мне жаль".
"За что?"
"Я не должен был тебя целовать".
"Это неважно. Ты не должен говорить об этом. Ты жалеешь об этом…"
"Я не жалею".
"Ты сказал, что это была ошибка".
"Тебе это не понравилось". Сейчас они ходили по кругу.
"Понравилось".
Он нахмурился. "Что?"
"Я… я хотела поцелуя, Калеб".
Этого он никак не ожидал. Ее губы были красными и слегка припухшими от его поцелуев. Протянув руку, он погладил ее по щеке, и она прижалась к нему лицом. "Что здесь происходит?"
"Я не знаю".
Его член сейчас был таким твердым, а ведь у него уже несколько месяцев не было женщины.
Фейт сводила его с ума, но что бы он ни делал, он продолжал пытаться поступать правильно, когда дело касалось ее.
Она облизала губы. "Я хотела, чтобы ты меня поцеловал. Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне". Она взяла его руку и прижала к своей груди. "Вот так".
Ее большие сиськи идеально вписались в его руку, заставив его застонать. "Мы не должны этого делать".
"Почему нет? Мы можем…"
Он прервал ее, снова завладев ее губами. Они были такими мягкими под его губами.
Она обвила руками его шею и, когда он прижал ее к стене, прильнула к нему. Будет ли ее киска мокрой? Как сильно она будет напряжена, когда он ворвется в нее, заполняя ее до краев? В том, что он хотел сделать с ней, не было ничего приятного или милого. Его ночи были наполнены фантазиями о ней, лежащей под ним.