— Я согласна стать твоей женой. Но с одним условием: я сохраню в браке девичью фамилию. Кен облегченно вздохнул. Он очень боялся, что Эбигейл наотрез откажется выйти за него замуж. Кену с его подмоченной репутацией было бы очень трудно отстаивать в суде права на ребенка. А в том, что это рано или поздно придется делать, он не сомневался. Уоррены никогда не верили женщинам: все, с которыми они имели дело, были напрочь лишены материнского инстинкта. Самого Кена мать бросила в раннем детстве, не менее жестоко обошлась со своей дочерью Линдой жена старшего брата Кена. Женщины, сходившиеся с мужчинами из семьи Уоррен, не проявляли никакой заботы о детях, а если к тому же брак не был зарегистрирован, то отцы теряли всякую связь со двоими отпрысками и впоследствии ничего не могли узнать о судьбе собственного потомства.
Кен хотел, чтобы его ребенок родился в законном браке. Он подозревал, что через два года, когда Эбигейл получит наследство и непременно разведется с ним, она — в отличие от его матери и невестки — постарается оставить Малыша себе, хотя бы потому, что у нее будет достаточно денег на его содержание. Он понимал также, что не найдет в суде управу на богатых и влиятельных Ричардсонов. И все же законный, пусть и непродолжительный брак гарантировал Кену права хотя бы на свидания с ребенком.
— До твоей фамилии мне нет никакого дела, оставляй какую хочешь, — сухо сказал Кен, надевая куртку. — Я зайду за тобой завтра в девять утра, и мы поедем подавать заявление на регистрацию брака. После этого мы отправимся в Ричвилл, я приехал на мотоцикле, поэтому не бери с собой большой багаж. Остальные вещи…
— С какой стати я поеду с тобой в Ричвилл?! — с негодованием осведомилась Эбигейл. — Я останусь здесь!
— Ты не останешься здесь. Женатые люди живут вместе, — терпеливо начал объяснять ей Кен. — Завтра у нас что-то вроде помолвки, а через месяц мы поженимся. Или ты уже забыла об этом?
— Разве такое забудешь! Но я не понимаю, почему мы не можем остаться в Ванкувере?
— Ты что, притворяешься дурочкой?! — наконец не выдержал Кен. — У меня работа в Ричвилле, не могу же я каждый день мотаться туда и обратно, тратя на дорогу в общей сложности шесть часов!
Только теперь до Эбигейл начало доходить, что сулит ей брак с Кеном Уорреном. В отличие от ее бывшего мужа Тома, который постоянно находился в разъездах, этот тип будет с ней рядом дни и — Боже упаси! — ночи напролет. Представив совместную жизнь с Кеном, Эбигейл ужаснулась. Но тут же в ее голову пришла спасительная идея.
— Я знаю, что делать! — радостно воскликнула Эбигейл. — Ты в течение рабочей недели будешь жить в Ричвилле, а на выходные приезжать сюда.
— Ты хочешь сказать, что мы будем спать вместе в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье, — сказал Кен, делая вид, что обдумывает ее предложение.
Эбигейл кивнула.
— Скорее всего только в ночь на воскресенье. Мне кажется, тебе не стоит после напряженной трудовой недели садиться за руль и…
Кен усмехнулся.
— Забудь об этом, крошка! Люди подумают, что наш брак фиктивный, а мне бы очень этого не хотелось.
— Понятно… — разочарованно протянула Эбигейл.
— Что тебе понятно, солнышко? — Кен явно потешался над ней.
— Мне понятно, что наш брак в глазах окружающих должен выглядеть настоящим, — сухо сказала она. — Мне только непонятно, где мы будем жить в Ричвилле.
— Там же, где я сейчас живу. — Улыбка Кена стала еще шире. — В квартире над лечебницей.
Сердце Эбигейл упало. Чувствуя слабость в коленях, она опустилась на диван.
— О Боже… — в ужасе прошептала молодая женщина, живо представив убогое оштукатуренное здание на рабочей окраине Ричвилла, затерянное между пустырей и безобразных индустриальных сооружений.
Эбигейл опустила голову и закрыла лицо руками. У нее был такой вид, будто ее приговорили к смертной казни, а не спасли от финансового краха. Кена неприятно поразила подобная реакция. Конечно, он не рассчитывал на бурное выражение горячей благодарности с ее стороны, но его задело за живое отношение Эбигейл к тем условиям жизни, которые до сих пор ему казались вполне сносными. Его предложение явно повергло Эбигейл в отчаяние.
Кен еще раз огляделся: фешенебельные апартаменты Эбигейл выглядели просто шикарно, но у него не возникло желания остаться здесь хотя бы на одну ночь, даже при условии, что Эбигейл проведет ее в его объятиях. Представив свою небольшую, но очень удобную квартирку, Кен подумал, что она не разочарует Эбигейл. Пусть там нет роскоши, зато есть все необходимое и каждая вещь знает свое место.
Правда, Кена смущало одно обстоятельство; он не знал, сумеют ли поладить Эбигейл и Линда, у обеих, на его взгляд, вздорные характеры. Впрочем, сейчас не время задумываться об этом. Надо ковать железо, пока горячо: на руках у Кена были все козыри, и он стремился побыстрее завершить эту партию.
— Составь список неоплаченных счетов. Завтра, прежде чем мы отправимся в Ричвилл, я. улажу твои дела.
Эбигейл с изумлением взглянула на него.
— Полный список? Счет за машину тоже включить?
— Ты хочешь сказать, что выплатила еще не все деньги за свою тачку? — недоверчиво спросил Кен.
— Похоже, твой осведомитель не известил тебя, что, поскольку я два месяца не получала денег, то не могла внести очередную сумму по кредиту…
— Сколько тебе нужно?
— Не так много, учитывая, что…
— Я спросил — сколько? — не желая слушать ее оправданий, снова задал вопрос Кен.
Эбигейл назвала сумму, и Кен присвистнул: для него это были очень большие деньги.
— Я не могу позволить своей жене такую машину, да она и не нужна нам. В нашем захолустье такая тачка вызовет только кривые ухмылки. Я поступлю так: выкуплю ее и тут же продам.
— Но мне нужна эта машина! — возмутилась Эбигейл.
— Зачем?
Эбигейл посмотрела на него, как на ненормального.
— Что значит «зачем»? Мне же нужно на чем-то ездить к доктору, за покупками…
— Мы ограничены в средствах, поэтому тебе вряд ли придется слишком часто заглядывать в магазины. И потом, учти, шикарные спортивные автомобили предназначены вовсе не для того, чтобы ездить к докторам. Я куплю тебе более практичную и менее дорогую машину…
— Мне нужен мой автомобиль! Я сама достану денег, чтобы выкупить его!
Кен дошел до двери и обернулся.
— В таком случае, напоминаю, что это надо сделать не позднее завтрашнего утра. И хочу предупредить тебя, солнышко: квартал, куда ты завтра переедешь жить, рабочий, так что не очень-то задирай там свой симпатичный носик. И вообще тебе следует учиться хорошим манерам. У нас в квартале, если гостей впускают в дом, обязательно предлагают напитки.
Эбигейл с нескрываемым возмущением взглянула на него.
— Убирайся к черту! У меня просто нет выбора, иначе я тебя на порог не пустила бы!
— Да? — Кен усмехнулся. — В таком случае удивительно, что ты так легко пустила меня в свою постель.
Он стремительно закрыл за собой дверь, в которую Эбигейл тут же запустила чем-то тяжелым. Кен решил, что в следующий раз он поднимется в квартиру своей невесты, не снимая мотоциклетного шлема. В целях собственной безопасности.
6
Эбигейл успокоилась не сразу: битый час она расхаживала по гостиной, стараясь прийти в себя. Наконец у нее созрело решение обратиться к Роберте Уайт, которая жила этажом ниже.
К полуночи Эбигейл вернулась в свои апартаменты в прекрасном расположении духа. Роберта уже давно уговаривала Эбигейл продать ей пентхаус. Эбигейл все это время холодно отказывала, однако сегодня, спустившись в квартиру соседки, сделала той выгодное предложение. Эбигейл согласилась негласно сдать Роберте в аренду свой пентхаус сроком на год за сумму, необходимую, чтобы выкупить взятую в кредит машину.
Прекрасно понимая, что нарушает налоговое законодательство, Эбигейл тем не менее не могла поступить иначе, поскольку еще целых два года не имела права не только продавать свою фешенебельную квартиру, но и вообще извлекать из операций с этим недвижимым имуществом какую-либо прибыль. Жадность Роберты и добровольное участие в незаконной сделке являлись гарантией ее молчания. Роберта даже не стала расспрашивать Эбигейл, зачем ей нужны деньги, и она была благодарна соседке за сдержанность. По крайней мере, ей не пришлось лгать.