Какое-то время она молчит, а затем кладёт свою руку на мою и говорит:
— С детьми всё хорошо, Райан. Они в безопасности. Ты замечательный отец, и так о них заботишься.
Моё сердце расширяется от её слов.
— Пожар потушен, но ущерб был значительным, — говорю я. — Хорошая новость заключается в том, что наши соседи Дуг, Тами и их дети отдыхают в Европе, поэтому, когда начался пожар, дома никого не было.
Регина медленно кивает.
— Но что стало причиной пожара, если дома никого не было?
— Пожарный инспектор пока не заявил об этом официально, но он сказал мне, что они не охраняли задние ворота, и что олень или дикая овца проник внутрь и сожрали оросительную систему. Когда должны были сработать разбрызгиватели, вместо этого они искрили, и дым весь день тлел на другой стороне двора. Когда произошло возгорание, огонь вспыхнул сильно, вот и всё.
— В этом районе водятся олени и дикие овцы? — глаза Реджины загораются, и я ожидаю, что она захохочет от волнения, как маленькая девочка.
Я немного ухмыляюсь.
— Вот как, милая? После этого страшного пожара, именно это тебя взволновало?
Она смущённо ухмыляется и говорит:
— Извини. — Но она точно не сожалеет.
Я вздыхаю, демонстрируя преувеличенное терпение.
— Здесь действительно обитают дикие овцы, и Служба по контролю за животными время от времени приезжает, чтобы их поймать, если тебе интересно. Это представляет собой забавное зрелище: все овцы бекают и бегают из стороны в сторону.
Она хихикает.
— У них нет пастушьих собак?
Я качаю головой.
— Не-а. Это Иллинойс, милая, а не австралийская глубинка. Хотя, если подумать, может быть, им стоит завести овчарок. В любом случае, поместья Дугласов сейчас уже не существует. Постройки, территория, ландшафтный дизайн, всё. Всё исчезло.
— Боже мой! — шепчет она, широко раскрыв глаза.
Я киваю.
— К счастью, пожарным удалось локализовать пламя, и мы остались относительно нетронутыми. Но воздух по-прежнему наполнен сажей и пеплом и будет таковым ещё некоторое время. Нам сказали оставаться дома, пока воздух не очиститься.
Реджина вздыхает.
— Но как долго? — спрашивает она, поднося ко рту ещё один кусочек омлета. — Ты же знаешь, как важно, чтобы дети играли на улице. Им нужен свежий воздух и солнечный свет.
Я киваю.
— Они не уверены, — отвечаю я. — Возможно, несколько недель.
Глаза Реджины расширяются при этой новости, но после небольшой паузы она улыбается и говорит:
— Урсула приедет?
Я качаю головой.
— Нет, у моей домработницы астма. Я посоветовал ей пока оставаться дома с полной оплатой.
Реджина улыбается.
— Тогда, я думаю, тебе повезло, что я здесь, верно? Есть только ты, я и пятеро детей, — дразнит она.
Я смотрю на неё, радуясь, что это похоже на семью.
— Правильно, милая. Мы всемером.
Она одаривает меня ещё одной сияющей улыбкой, и моё сердце переворачивается. Почему с ней так легко? Потрясающе думать, что мы встретились всего несколько дней назад.
— Ты можешь приготовить что-нибудь кроме омлета? — спрашивает она
Я ухмыляюсь.
— На самом деле, могу. Я могу приготовить всю пасту по рецепту «Мама». Я разработал множество таких рецептов, — ухмыляюсь я.
Реджина выглядит должным образом впечатлённой, а затем её улыбка снова становится лёгкой.
— Тогда я с нетерпением жду возможности попробовать твою стряпню, — легкомысленно говорит она. — Я уверена, что это будет вкусно. Представь, если это станет традицией: ты, я, дети и ты готовишь для нас каждый вечер.
На самом деле, я не могу придумать ничего лучше. Мне бы хотелось, чтобы моя семья собралась вокруг, пока я подаю им сытную еду. Я киваю.
— В доме хранится много еды.
— Боже мой! — прерывает она со смехом. — Ты выживальщик?
Я хмурюсь.
— Что это такое?
Она снова смеётся.
— Ну, ты знаешь, готовящийся к судному дню. Кто-то, кто думает, что приближается апокалипсис, поэтому снабжает свой дом большим количеством припасов.
Я ухмыляюсь.
— Ну, у меня много что есть, хотя это не из-за апокалипсиса. Это просто потому, что у меня пятеро детей, поэтому запасы расходуются очень быстро. Опять же, я, вероятно, мог бы продержаться без покупки продуктов несколько месяцев, если не год. Так что да, я думаю, ты можешь назвать меня выживальщиком.
Она легко смеётся.
— А что, если появятся ещё дети?
Я поднимаю на неё брови.
— Ну, я в этом не уверен. Пятеро — это очень много, и мамочки для нынешних пятерых у меня пока нет. Как мне найти маму для шестерых?