Я сразу понимаю, что она направляется к бару, гигантскому белому чудовищу с цветными светодиодными огнями, которые мигают в такт музыки, грохочущей на весь клуб.
Кто, чёрт возьми, думает, что это весело? Даже, когда мне было всего восемнадцать лет, я уже был слишком стар для этого дерьма. Я не напивался и не слушал техно в клубе, вызывающее головную боль.
– Ты не придерживаешься плана, принцесса, – кричу я, моя рука автоматически движется к её.
Она смотрит вниз на мою руку, затем поднимает широко раскрытые глаза на меня. Эти чёртовы глаза… они неестественно большие, почти как у куклы, придавая ей молодой, невинный вид. На самом деле, она так далека от невинного вида, как и выглядит, особенно в наряде, который надела сегодня: чёрный бюстгальтер кажется слишком маленьким, едва способным удержать её грудь от выпадения из него, покрытый мерцающей прозрачной рубашкой, имеющей странный эффект, заставляющий казаться её ещё более обнажённой, чем она есть на самом деле. Принцесса одела её в паре с кожаными шортами, облегающими девичьи изгибы, словно они сшиты специально для неё (естественно, поскольку она принцесса, они, вероятно, и были сшиты специально для неё), чёрные чулки-сетки, и сапоги.
Требуется много усилий, чтобы мои глаза были сосредоточены на окружающей обстановке, а не на том, как её задница выглядит в этих кожаных шортах.
– Не трогай, – говорит она, но мне не обязательно было слышать слова, чтобы прочитать их по её губам.
Я не могу пошевелить рукой.
– Прости?
– Телохранители не прикасаются к принцессам, – сообщает она мне.
Я так поражён её снобизмом (хотя я действительно не знаю, почему удивлён этим; в конце концов, она особа королевских кровей, а я парень из Кентукки), что на секунду просто застываю.
Большая часть меня желает поднять её снобистскую маленькую задницу, и вынести её прямо из ночного клуба, чтобы преподать урок хороших манер.
– Прости? – спрашиваю снова, но мне всё равно, повторит ли она только что сказанное или нет, потому что это не имеет значения. Я определённо собираюсь прикоснуться к ней. На самом деле, ей повезло, что я не нагнул её и не отшлёпал прямо сейчас.
Правда в том, что спустя три дня, и я уже могу сказать, что этой избалованной цыпочке нужно больше всего – и это хорошая, жёсткая порка.
– Мне не нравится, когда ко мне прикасаются, – произносит она. – Джеймс.
Я не могу пошевелить рукой.
– Ну, хорошо, что я не Джеймс, – отвечаю я. – И ты не пойдёшь в бар.
Она поднимает брови.
– Прости?
– Ты слышала меня. Ты идёшь прямо в VIP-зону. Таков наш план. Если ты хочешь выпить, уверен, что официант сможет достать для тебя это.
Она смотрит на меня в течение длительного времени, как будто решает, что делать. Затем она двигается быстрее, чем я ожидал, для девушки, носящий сапоги на шпильках, которые должны быть, по крайней мере, шесть дюймов (прим. 15,24 см). Она обходит меня, и при помощи двух отстойно выглядящих мужчин, которые гудят в одобрение её действиям, поднимается прямо на барную стойку.
Я двигаюсь к бару, чтобы стащить её, но один из других телохранителей останавливает меня.
– Никакого вмешательства, – кричит он, закатывая глаза, и пожимает плечами в жесте «что-же-ты-собираешься-делать». – Ты разве никогда раньше никого не защищал?
Я не отвечаю. Телохранители принцессы поразительно равнодушны в своей работе, больше похожи на крупных головорезов в костюмах, чем на реальных компетентных сотрудников службы безопасности, или какой должна быть охрана принцессы. Поэтому я просто игнорирую их, отталкивая мудака, который слишком близко приблизился к краю бара, где танцует принцесса.
Да, танцует.
Принцесса этой страны танцует на барной стойке, одетая в кожаные шорты и прозрачную рубашку, и сапоги на шпильках, пока пьёт из бутылки шампанское. Её бёдра раскачиваются из стороны в сторону, её движения соблазнительные и движутся в такт с пульсирующей музыкой в клубе.
Мне кажется, что половина моей крови устремляется к члену, наверное, как и у любого другого парня в этом помещении. Секунду я стою неподвижно и потрясённо. Не возникает никаких вопросов, для кого она танцует, потому что её взгляд устремлён прямо на меня. Она точно знает, что делает, и улыбка появляется в уголках её губ. Она заводит меня, пытаясь вывести из себя – буквально – чтобы отвлечь меня от работы.
Ну, этого не произойдёт, милая. Я может быть обычный американский парень, но высокомерные принцессы не по моей части – неважно, насколько сексуальными они могут быть.