– …Что теперь можно сказать об Эммином «благоверном»? В каких отношениях они сейчас состоят? Насмерть разругались, не общаются или как-то приспособились друг к другу? Совместная жизнь нужна для радости. Наверное, теперь непосредственная искренняя любовь к внукам их соединила?
Инна не успела ответить Жанне. Аня опередила ее:
– Федьке интересны внуки?! Займемся детальным исследованием этого вопроса?
– Я вот даже Федора в этой связи хотела бы пожалеть. Заладили мы: плохой, плохой. Клянем «за всё, в чем был и не был виноват», – непонятно почему тихо и сконфуженно сказала Жанна. – У всех нас в характерах есть сложносоставные и полярные качества. Ведь живые люди. То любим, то ненавидим.
– Как трогательно! – задохнулась от злости Инна. – Пожалеть! С какого перепугу? За что сочувствовать этому гнилому, паршивому представителю великой половины человечества? Где же твоя женская солидарность?
И та смутилась так, что лицо полностью сделалось малиновым. Когда неловкость несколько спала, Аня заговорила уверенно:
– Я вот подумала о человеческой натуре: сколько в ней положительных и отрицательных качеств? Хорошие чувства по пальцам пересчитала. Радость, удовольствие, нежность, ласковость, доброта, трудолюбие… Потом за плохие черты взялась. И со счету сбилась. Злость, раздражительность, обидчивость, зависть, агрессивность, зазнайство, тщеславие, жестокость, гордыня, гадливость, вспыльчивость… Ну, и так далее. Такой вот в нас неутешительный конгломерат. Зачем нам так много гадкого?
Высказалась и настороженно покосилась на Инну.
– Чтобы с ним бороться. Иначе кирдык нам всем, – влет объяснила Жанна.
– Про лживость забыла? – мстительно потирая руки, подсказала Инна.
– Вспоминая поразительно искреннюю, чистосердечную и какую-то удивительно артистичную ложь моего старшего сына, я приходила к выводу, что она у него врожденная. В три года так шикарно импровизационно врать, не понимая, что такое ложь, – это надо было иметь за плечами опыт ни одного поколения лгунов, – с улыбкой поведала Лена подругам поразивший ее факт сыновьего поведения.
– Похоже, ты близко подобралась к полной или частичной разгадке… феномена мужской души. Свыше, что ли, пришло?
– Но я сына вовремя переориентировала, – не ответила на шпильку Инны Лена. – В дальнейшем он забавно, неординарно, талантливо сочинял на любую тему, скрупулезно и дотошно оперируя неожиданными фантастическими подробностями, но уже не врал.
– Сын в твоей жизни единственный стопроцентно честный мужчина, – опять бессердечно проехалась на счет подруги Инна.
– В этой связи мне репетиторство вспомнилось. Юноша не только физики не знал, но и математики. Он не мог поделить дробь на дробь и не представлял себе, что такое уравнение. А это понятие вводится во втором классе. Я была потрясена уровнем незнания школьника и не понимала, как он мог «добраться» до одиннадцатого класса. Поэтому при его высокопоставленном отце спросила молодого человека: «Как же надо было не любить свою мать, чтобы ежедневно врать ей, что ты выучил уроки?» Я объяснила родителям, что их сын, при всем моем опыте, не сможет за десять месяцев освоить программу десяти лет и отказалась от индивидуальных занятий с ним.
– Невезучесть в семейной жизни тоже, наверное, явление наследственное, – сказала Аня.
– Есть предрасположенность, обуславливающая вкусы, – предположила Инна.
– Это, скорее, один из результатов влияния на мужчин антигравитационной энергии темной материи, – рассмеялась Жанна, не желая вникать и углубляться в грустную тему.
– Если бы моя мать до свадьбы узнала о «подвигах» моего отчима, она ни за что не пошла бы за него, – не согласилась с обеими подругами Лена.
– Его оправдывает лишь то, что…
– Да ничего его не извиняет и не оправдывает! – неожиданно резко полыхнула Лена. И даже с лица сошла.
– Лживость у мужчин идет еще от Каина, – заметила Аня.
– Мужчина сам по себе является символом опасности. Это даже Жванецкий подтвердил, – поддала жару Инна.
– Куда женскому, бескорыстному вранью до мужской прагматичной, бессовестной, жестокой лжи. Помню, в каком-то диспуте на телевидении мужчина так и заявил: «Мы больше врем».
– Аня, не рви мне сердце! Шла бы ты куда подальше со своими теориями, пока совсем не… опростоволосилась, – взмолилась Жанна.
– Да не вопрос. Мои всем искренние извинения, – неожиданно легко согласилась Аня и трогательно улыбнулась.
– Талант!
– Нет, это возраст и усталость, – прямолинейно объяснила свое быстрое отступление Аня.