– Он завлекал их, но, когда они уже готовы были оказаться уговоренными «на всю жизнь», надевал маску привычной угрюмости и давал задний ход. Они же гневались, теряли над собой контроль, – предположила Жанна в ответ на «теорию» Инны.
– Вы вините в его донжуанстве женщин?
– Да ни боже мой! Только некоторых, тех, которые знали, что Федор женат, – сказала Инна.
– Я обманутых им жалею, – уточнила Жанна.
«О чем бы девчонки ни затевали спор, все равно сбиваются на разговор о Федоре и Эмме. Как слепой на стежку набредают», – удивилась Лена, окончательно проснувшись.
А Инна подумала: «Говорим, говорим… И о чем?.. Вот так я по вечерам смотрю телевизор. А утром ничего не могу вспомнить».
10
– …Хотелось бы, чтобы у любимого и помыслов не было об измене, чтобы он считал для себя такое поведение невозможным, чтобы его оскорбляла сама мысль, что о нем могут подумать что-то плохое в этой связи. Помните рассказ из нашего детства, где офицер застрелился только потому, что товарищи подумали, будто это он украл часы. Знала я одного такого. Человек безукоризненного интеллигентного воспитания, – поделилась Жанна.
– И женщина должна ему соответствовать, – заметила Лена как бы вскользь.
– Люблю мужчин умных и с перцем! А мои мужья гордились пошлостью, подлостью, тем, что умели виртуозно лгать. Мне попадались жалкие или оголтелые в своем цинизме особи. Да… одни мужчины делают нашу жизнь прекрасной, другие – ужасной. Из моих порой такое вылезало!.. – брезгливо передернула плечами Инна.
«Надоела со своими мужьями, как горькая редька!» – раздраженно подумала Жанна.
– Били? – испугалась Аня.
– Побаивались, знали, что могу ответить, да еще и послать прямым текстом… Жизнь научила. И так, и эдак прикидываю: воспоминания о них не греют. Вся эта дрянь в них от бескультурья. Но нам надо было кого-то любить, кому-то доверять, а достойных объектов на всех не хватало. Вот мне говорят: шальная! А всё отчего? Да от того, что тоска грызет, неудовлетворенность. Я, много претерпевшая в детстве, представляла, какую семью хочу сложить, а мой второй, забалованный – из нищей семьи! – знал одно: что ему требовать от жены. Он из тех, которые «мне и опять мне». Я в его жизни присутствовала в «форме кошелька». Ничем его было не пронять. А все потому, что был уверен, что я от него никуда не денусь. А я ушла и замуж за другого вышла. И пусть не полетят в меня камни за это. Надеялась, обогреет мой дом, заполнит его своей любовью, и я почувствую себя женщиной. Красивой женщиной. У меня всегда была потребность хорошо выглядеть. Это же так прекрасно! Я же многого не требовала. А у него другое было в голове. При мужьях я была много меньше женщиной, чем без них.
– С ними ты была няней, кухаркой, тяжеловозом. А у них к тебе был один постоянный вопрос: «Как там «насчет картошки дров поджарить», – студенческой шуткой отметилась в разговоре Жанна.
– К сожалению, даже неплохая жизнь часто состоит из не совсем удачных эпизодов. Не бывает бесконечно долгих счастливых историй. Мне не встречались.
– Почему?
– Потому что редко кому удается сразу найти с в о е г о человека, – ответила Жанна на вопрос Ани.
– Третий муж как-то при случайной встрече спросил с ехидством, мол, как встретим и проводим очередную годовщину нашего расставания? Я ответила: «Минутой гордого молчания». Начхать мне было на его инсинуации. (Услужливое сознание вычеркнуло из ее памяти главную причину ее последнего развода – отсутствие детей, – да и подсознание не зашевелилось в бесполезных попытках вскрыть истину.) Рок мой – влюбляться в плохих мужчин.
– Небось, сама замордовала и заездила своих мужиков, – шутливо заметила Аня.
– Изголодавшись по настоящему мужчине? – не согласилась Жанна.
Инна не ответила Ане, хотя ее разум в этот момент удивленно и ехидненько заметил: «Разбирается, черт возьми, наша Анюта не только в колбасных обрезках!»
Инна вспомнила:
– Эмма как-то размечталась: «Эх, встретить бы такого, чтобы был заботливый, внимательный, обходительный, чтобы отсек все мелкое, наносное. С таким любые лишения не страшны. За ним не грех пойти хоть на край света».
«Как Жанна? Может, и Валя Кискина поехала за мужем в глухую деревеньку по тем же соображениям и «закопала» там свой мощный талант. А я-то всё доискивалась до причин, – неожиданно осенило Лену. – И ее умненькие сестрички не сделали карьеры. Тоже о надежном плече мечтали, о прекрасной семье? Ее на первое место ставили. Но не повезло им в личной жизни. Почему? Понять бы... Наверное, потому среди Инниных сокурсниц много учителей, что за мужьями поехали? А в маленьких городках какая им работа: учитель да воспитатель в детсаду».