— В словах Люси есть смысл. Это хорошая идея, чтобы нас видели как пару. Это не только ради меня, но и ради вас с Софи.
— Верно.
Логан держал своё слово. Вчера, как только эвакуатор увёз её машину, Логан отвёз их в офис адвоката и за всё заплатил. И сегодня, её машину доставили на ранчо с четырьмя новыми шинами.
— Спасибо за шины на моей машине.
Он провёл ладонью по её руке.
— Я хочу, чтобы вы с Софи были в безопасности.
Чёрт, он делал это снова, создавал иллюзию заботы.
— Нас никто не видит и не слышит, ты не обязан ничего такого говорить. Или прикасаться ко мне.
Он развернул её в своих руках, опустив руки на её поясницу.
— Ты так думаешь?
Мужской запах мыла, кожи и тяжёлой работы лип к нему, и Бекки хотела вдохнуть его как можно глубже в свои лёгкие и оставить там навсегда. От ощущения его широкой руки собственника на спине она таяла всё больше с каждой секундой. Изо всех сил стараясь взять себя в руки, она сказала:
— Ты мне так сказал. Как, например, когда ты поцеловал меня сегодня на глазах у своей семьи. Это было для них. Верно?
Его глаза поймали солнечный свет, проходящий сквозь окно, превращаясь в зелёный огонь. Он положил ладонь на её затылок, провёл большим пальцем вдоль её горла.
— Должно было быть.
От его прикосновения распространились мурашки.
— А не было?
— Сладкая, ты что — то со мной делаешь. Когда я вернулся к дому и увидел машины, во мне разгорелось беспокойство.
— Почему ты беспокоился?
Она хотела лучше понять Логана. Большинство времени он казался таким спокойным и уверенным в себе. Но в ту ночь, когда она нашла его в темноте на крыльце, от него исходило напряжение, острое и глубокое.
— Мой дом, эта земля — это место, куда я прихожу побыть наедине и перебороть ПТСР, когда оно выходит на поверхность. Здесь я держу себя под полным контролем.
Он говорил ей что — то важное, и она хотела убедиться, что понимает, о чём он.
— Что этот контроль значит для тебя?
Она не многое знала о ПТСР, но хотела узнать. Логан строил здесь большой лагерь, чтобы помочь ветеранам, которые имеют дело с таким расстройством, и для неё это было важно. Его рука на её спине замерла, как и его большой палец на её челюсти. Она схватилась за его талию, отчаянно желая удержаться за него и за этот момент.
— Ты сказал, что я могу поговорить с тобой, что никто не осудит нас, когда мы только вдвоём. Ты можешь рассказать мне.
Он покачал головой.
Прежде чем успела подумать, она выпалила:
— Тогда начну я. Я боюсь, что у меня никогда не будет того, что было у моих родителей — настоящей любви. Что никто никогда не будет по — настоящему хотеть меня только за то, что я это я. Меня хотят только, чтобы трахнуть королеву красоты, а затем уходят.
Сказав эти слова, она тут же пожалела об этом. Она только что обнажила перед ним свою душу. Кроме потери Софи, это был ещё один страх, который Бекки носила в себе каждый день. Себе она просто не казалась достойной любви. Для такого сильного, могущественного мужчины как Логан, она говорила жалко. Он отвергнет её, как и все другие?
Глава 9
Бекки почувствовала смелость и решительность, пока ждала, что скажет Логан. Какой юной и эгоцентричной она, наверное, казалась ему, готовая бороться за сохранение Софи от Дилана, но признаваясь в том, что её глубочайший страх — не быть любимой?
— Мне следует вернуться и проверить Софи.
Хватка руки Логана на её спине стала крепче.
— Пэм позвонит, если ты понадобишься им.
Она открыла рот, отчаянно желая найти ещё один способ разрушить это ужасное тошнотворное ощущение.
Логан прервал её.
— Статус королевы красоты, которую ты показала мне — безусловно, горячий. Обжигающе горячий.
Тогда он поцеловал её. Конечно, это было ошеломительно.
— Но то, какая ты сейчас — это настоящая Бекки. Это женщина, с которой я хочу ужинать и проводить время, а затем лечь с ней в свою постель, чтобы выяснить все способы, которыми смогу заставить её кончить. С этой женщиной я хочу просыпаться и заниматься любовью, пока в окно светит утреннее солнце. — Его грудь расширилась под футболкой, и мускулы под её пальцами напряглись. — Ты та женщина, которой я хочу попытаться выговориться.
Она замерла, слушая каждое произнесенное слово. Он видел её настоящей и достойной внимания. Это было очень важно для нее. Бекки подождала, позволяя ему, собраться с мыслями и решиться, все ей рассказать.
Наконец он сделал вдох.
— У меня клаустрофобия, такая сильная, что иногда я не могу пройти через двери в дом. И если в доме есть люди, всё ещё хуже.