Стоя возле своей калитки и мотая своей головой из стороны в сторону, мистер Тёрлоу был убежден в том, что по этой земле всё еще можно ходить спокойно. И он, продолжая ощущать холод на своей спине, решил прогуляться до магазина. Нет, не ради шоппинга, но лишь с той целью, чтобы в обстановке, где много людей, попытаться избавиться от гнетущего ощущения одиночества, которое сковывало его душу. Стараясь не переходить на бег, Джо направился туда, где всё население района Паркроуз покупало товары первой необходимости. Дойдя до первых палаток, под которыми продавались свежие фрукты, он вдруг остановился на месте, услышал своё имя. Оказывается, две старушки, которые в это время покупали у торговки красные яблоки, вели между собой оживленный диалог. Мистер Тёрлоу попытался встать за навесом так, чтобы они не смогли его увидеть, и напряг слух.
— Знаешь, Патриция, у меня есть подозрение, что этот негодяй Джордан явно сотворил кое-что нехорошее с дочерью фармацевта, — шепча одними губами, проговорила пожилая женщина с белым платком на голове.
— Что заставляет тебя так думать, Эльзебет? — спросила её подруга, которая выглядела несколько моложе собеседницы.
— Потому что я только сегодня утром пересеклась с Иветтой, — воскликнула первая старушка, — и она была бледна как смерть!
— О, бедняжка… С чем это было связано?
— Она рассказала мне о том, что попросила свою дочку надеть новые панталоны и, когда брала её старое белье в стирку, заметила, что оно было красным от крови.
— Что, у ребёнка начались месячные? В восемь лет?
— Иветта не могла поверить своим глазам и, забыв о стирке, набросилась на девочку с вопросами. И та рассказала ей, что вчера была в гостях у неких дяди Джо и дяди Джафа.
— Двое убивцев… Боже мой… Они должны оба сидеть в тюрьме!
— Жена фармацевта придерживается того же мнения. Я с трудом убедила Иветту пойти к врачу, прежде чем звонить в полицию.
— Так что же было дальше?
— После этого она отправилась домой. Может быть, она действительно послушалась меня, а может, не выдержала переживаний и натравила на ублюдков полицейских ищеек…
— Боже милостивый!
Патриция — пожилая леди, которая была помоложе — заметила прячущегося за столбом Джо и завопила, прервав свою собеседницу. Джордан немедленно так быстро, как только мог, помчался прочь от магазинов, слыша, как вслед ему летят слова «Мелкий, паршивый, жалкий чёрт!». «Ну всё», думал он, «прощай свобода…» И в то же время он задавал себе вопрос о том, что же, чёрт возьми, происходит. Он никогда не совершал никаких непристойных действий с Делией, избегал поцелуев и даже не обнимал её, и вот на тебе… «Здесь явно что-то не так», — думал он, находясь уже на полпути к своему дому.
Тем временем на небе начали собираться тучи. Не сбавляя скорости, мистер Тёрлоу взглянул на видневшуюся далеко впереди поляну, заросшую высокой травой. Был уже конец сентября, и теперь ранее зелёный океан растений был окрашен в оттенки желтого и оранжевого. Густые облака, которые уже вовсю заполнили небо, создавали очень интересное сочетание.
И тут Джо вспомнил, на что походил расстилавшийся перед ним пейзаж — природа его родного посёлка была живым воплощением обложки той самой пластинки, которую он подарил своей молодой соседке ещё в августе… Он вспомнил её рассказ о том, как она подарила пластинку Джерри, и тот якобы ответил на её подарок лаконичным «Спасибо», но в глубине души Джо чувствовал, что Делия, рассказывая ему об этом случае, ограничивалась только первой половиной того, что произошло на самом деле — то-есть, она не лгала, но и не говорила всей правды.
Вернувшись мыслями к настоящему, Джо начал думать о том, что если он мог довериться словам этих двух старых сплетниц, то на допросе у своей матери Делия не стала порочить его и Джафета. Тем не менее для её почтенных родителей — в частности, для отца — один тот факт, что их маленькая дочь оказалась в компании двух взрослых мужчин в незнакомой квартире, был достаточной причиной для того, чтобы передать Джо в руки судебных мясников, которые пропустят его бренное тело через ножи бюрократической мясорубки. Честно говоря, было бы лучше, если бы его убили прямо здесь на этом месте, чем подвергали таким пыткам — ибо смерть была явно желаннее такой псевдо-жизни…