Выбрать главу

В то время не происходило ничего особенно необычного — Гэлбрайт просто направлялся к себе домой после утомительного рабочего дня. В тот вечер дул холодный ветер, поэтому он не хотел слишком долго задерживаться на улице и шёл ускоренным шагом. К тому времени, когда он добрался до Эббаутс-стрит, на улицу уже опустились сумерки. Подходя к дому Е-14, в котором он жил, инспектор сунул руку в карман пиджака — ибо ключи он всегда доставал заранее — и поднял голову. То, что он увидел, заставило его стряхнуть с себя налет меланхолии — окно его квартиры было ярко освещено. Гэлбрайт очень хорошо помнил, что он со вчерашнего вечера не включал свет в комнате, так что не могло быть никаких сомнений в том, что в его квартиру некто пробрался. Сердце инспектора бешено забилось, и он, нащупывая во внутреннем кармане пиджака свой маленький, но верный табельный пистолет, лихорадочно вбежал в подъезд дома.

К счастью для него, в подъезде он не столкнулся ни с кем из своих соседей, так что мог спокойно вынуть оружие, не опасаясь, что кто-нибудь это заметит. Гэлбрайт с громким топотом взбежал по ступенькам на второй этаж и, держа оружие левой рукой, вставил ключ в замочную скважину. Руки его были мокрыми от пота, пальцы дрожали, как в лихорадке, — такова была сила страха, охватившего полицейского в ту секунду. Наконец, ему удалось вставить ключ в скважину. Наклонившись всем телом, Гэлбрайт повернул его — при этом металл ключа едва не согнулся. Дверь тихо скрипнула, и Гэлбрайт, держа пистолет наготове, одним махом переступил порог с проворством дикого животного.

— Добрый вечер, господин инспектор. Я рад, что вы наконец пришли, — вдруг послышался совершенно спокойный старческий голос.

Гэлбрайт ожидал увидеть в своей квартире кого угодно — бандитов, гангстеров, сумасшедших клоунов в конце концов, но каково же было его удивление, когда оказалось, что на стуле, стоявшем у окна, сидел никто иной, как сам господин главный инспектор!

— Вы не в кино, Гэлбрайт, — спокойно, хотя и с некоторым упреком, сказал Сеймур.

Действительно, эта сцена выглядела невероятно глупо — хозяин квартиры стоял напротив своего гостя, направив на него дуло пистолета. Гэлбрайту сразу стало не по себе.

— Я вынужден попросить у вас прощения, — смущенно сказал он, медленно опуская табельный пистолет.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Нам нужно поговорить, — невозмутимо произнес Сеймур.

Очевидно, подумал Гэлбрайт, господин главный инспектор совсем не боялся смерти, раз он даже бровью не повёл во время этой выходки с пистолетом. Положив оружие во внутренний карман пиджака, Гэлбрайт поднял глаза на своего нежданного посетителя.

— Знаете, мне что-то не хочется садиться… — тихо сказал он.

— Вы нервничаете, и это ваше дело, — сказал Сеймур, — но имейте в виду, что в таком случае вам придется стоять довольно продолжительное время.

— Я не какая-то белоручка, для которой постоять пару часов уже в тягость, — ответил Гэлбрайт с оттенком обиды.

Эти слова вызвали подобие улыбки на лице господина главного инспектора Сеймура. Старику, казалось, нравилось наблюдать за волнением мужчины, который был моложе его самого на двадцать лет.

— Должен признаться, мне нравится ваш способ того, как вы выражаете своё мнение, — улыбка снова сменилась спокойствием. — Но я пришел к вам не ради того, чтобы восхищаться вашим замешательством.

Ну, конечно, саркастически подумал Гэлбрайт про себя, господин главный инспектор тихонько пробрался в дом своего подчиненного, и при этом думает, что хозяин квартиры сочтет это таким же обычным делом, как утренний прием пищи…

— Суть в том, что я хочу передать вам сообщение… — начал его гость.

С этими словами Сеймур протянул руку вперёд и взял со стола пачку сигарет. Гэлбрайт поспешил подойти к господину главному инспектору, чтобы услужливо зажечь ему сигарету, но тот молча отстранил его жестом и сам зажёг её от своей зажигалки.

— Итак, Гэлбрайт, — сделав затяжку, сказал он, — я понимаю ваше отношение к ней, поэтому не буду спрашивать вас о том, почему вы решили не рассказывать мне о своих планах.