Гэлбрайту пришлось согласиться с этим утверждением.
— Ладно, ладно, по старой дружбе… — будто бы делая одолжение, произнес он. — Но позволь мне спросить, какая тебе польза от того, что я расскажу по возвращению?
— Польза? — удивился Фаркрафт. — Честно говоря, я сам этого не очень понимаю. Знаешь, у меня такое чувство на душе…
Фаркрафт, не сумев выразить свои мысли в понятной другу форме, пожал ему руку и, сказав на прощание «Ни пуха ни пера!», перешел дорогу и зашел в небольшое кафе — видимо, ему хотелось омочить пересохшее от волнения горло. А Гэлбрайт, послав ему в спину полный недоумения взгляд, встал спиной к стене продуктового магазина и принялся внимательно изучать газету. Изучив как следует заметку об аварии, он запомнил адрес больницы, куда была доставлена жертва, и, выйдя на оживленное шоссе, поймал такси. Гэлбрайт задумался о том, что вызвало беспокойство Фаркрафта. Он воспринял слова своего друга о некоем духе мести как мистическую чушь, в которую сам бы никогда не поверил. Здесь явно было замешано что-то иное…
Вскоре Гэлбрайт решил, что лучше не ломать голову над тем, что находится за пределами его понимания. Он просто сказал себе, что, возможно, у него просто нет необходимой информации, и именно из этого обстоятельства проистекает ореол таинственности всей этой ситуации. Поэтому, не зная, что еще предпринять, инспектор решил завязать разговор с таксистом, но из этого мало что вышло, потому что водитель, в машину которого он сел, был на редкость мрачен и не особенно горел желанием общаться с пассажиром. Поэтому Гэлбрайт, который в ответ на свой наводящий вопрос о погоде получил лишь сухое «Я жив, и это главное», решил, что лучше будет просто посмотреть в окно.
Наконец, машина доставила инспектора в Портлендский адвентистский медицинский центр, где находился фармацевт, пострадавший в утренней аварии. Гэлбрайт расплатился с таксистом и направился к парадным дверям больницы. К нему тут же подбежала женщина, одетая в форму сестры милосердия.
— Сестра, вы не знаете, куда поместили мистера по фамилии Йонс? — обратился к ней инспектор.
— Вы имеете в виду того, который пострадал в аварии сегодня утром? — спросила женщина.
— Да, конечно, — нетерпеливо сказал Гэлбрайт.
— Его определили в хирургическое отделение, это на втором этаже.
— Я смиренно благодарю вас, сестра.
— Подождите, сегодня не приемный день!
Гэлбрайт показал ей свое полицейское удостоверение и решительно вошёл во входные двери. Сестра милосердия последовала за ним с молчаливым недовольством. Поднявшись на второй этаж, Гэлбрайт встретил какого-то врача и попросил его сказать ему, в какой палате лежит нужный инспектору человек. Врач, сказав ему, что беспокоить этого пациента крайне нежелательно для его здоровья, проводил Гэлбрайта до нужной двери и, приложив палец к губам — видимо, это был знак, чтобы тот не повышал голос в палате — впустил его внутрь.
Гэлбрайт увидел огромного и коренастого немолодого мужчину, который лежал на больничной койке под белым одеялом. Его мощная грудь медленно вздымалась от шумного дыхания. Посетителю показалось, что мистер Йонс немного похож на старого медведя, который вот-вот впадет в спячку. Возможно, инспектора натолкнуло на подобную мысль странное выражение лица этого человека — левая сторона лица бедняги онемела, из-за чего его рот искривился в ужасной гримасе.
— У него паралич Белла, — прошептал доктор Гэлбрайту.
Инспектор даже не повернулся в сторону медика — вместо этого он тихо приблизился к больничной койке, стараясь ступать как можно тише.
— Мистер Йонс, — стараясь не повышать голос, обратился он к мужчине, лежащему на кровати, — я из полиции Портленда…
— Полиции, — вдруг послышался глубокий бас пациента, который, не мигая, продолжал смотреть в потолок.
Гэлбрайт ожидал услышать от него ещё хоть что-нибудь, но, видимо, мистер Йонс просто отреагировал на это волнующее слово и автоматически повторил его. Постояв так с минуту, посетитель повернулся и вышел из палаты.
— Мы постараемся приложить все свои усилия, но в лучшем случае он не сможет мыслить здраво, — сказал доктор. — На самом деле он не был серьезно ранен — на его теле не было обнаружено никаких повреждений, но у него серьёзные проблемы с психикой…
— Могу я позвонить отсюда? — Гэлбрайт прервал эту малоинтересную для него тираду.
— Да, конечно, телефон в конце коридора.
По голосу врача было видно, что он рад узнать, что полицейский уже закончил свой визит и скоро покинет больницу. Гэлбрайт подошел к телефону, размышляя по пути, куда бы ему позвонить, чтобы Фаркрафт определенно мог ответить ему. Его определенно сейчас не было дома, и вряд ли ему что-нибудь было нужно в полицейском участке в это время… В конце концов, Гэлбрайт решил позвонить в кафе, куда, как он помнил, его друг зашел после их встречи в магазине. И он не ошибся — спросив, может ли владелец позвать Фаркрафта к телефону и получив «Да, подождите немного», Гэлбрайт оживился. Через полминуты его друг взял трубку.