…Взых… Взых… Рассекла воздух плеть, и на спине девушки появились первые багряные полосы.
Шайнара по привычке сжала зубы и попыталась отстраниться от боли. В конце концов, она и не через такое проходила в тренировочном лагере. Но потом, одумавшись, что простые служанки так себя не ведут, вскрикнула от очередного удара. Но вскрик этот получился какой-то искусственный. И, кажется, даже Рогул заметил это. Он подошёл ближе и сложил на груди руки. Шайнара чувствовала его взгляд, прикованный к ней в этот момент.
Удар… вскрик… Удар… вскрик…
«Что ж, если это единственное, что может привлечь твоё внимание, пусть так и будет» – подумала девушка и с каждым новым вскриком стала добавлять в него всё более новые и разнообразные нотки. Таким образом её крики сначала плавно перешли в приглушённые стоны, а затем и вовсе преобразовались в звуки, очень похожие на те, что издают женщины в постели в моменты наивысшего наслаждения…
Акчару часто приходилось наказывать нерадивых слуг, но то, что происходило сейчас, было в его практике впервые. Бедный старик весь аж пропотел. Когда он закончил, Шайнара обернулась и увидела, как дрожит его рука, сжимающая плеть, а в широко открытые глаза мог свободно залететь воробей.
Рогул же за всё это время так и не изменил позы. Он застыл, как каменное изваяние, со скрещенными на груди руками, и на лице его не шевелился ни один мускул. Вот только ладони его сжались в кулаки, да так, что костяшки пальцев побелели…
Шайнара изогнулась, чтобы поднять с пола платье. Её спина горела огнём. Жгучая боль многократно усиливался при малейшем наклоне, но девушка не показывала этого. Когда она подняла глаза на Рогула, в них был вызов, а на её устах играла мучительно-сладкая улыбка.
– Так, значит, ты получала удовольствие? – пренебрежительно бросил командующий.
– А вы, мой господин? – Шайнара присела в глубоком реверансе.
Рогул ничего не ответил, развернулся и быстрым шагом покинул конюшню, а уже на улице крикнул Акчара. Всё ещё ошеломлённый старик выбежал следом. Оставшись одна, девушка устало опустилась на прохладный земляной пол, и её лицо исказила гримаса боли…
С тех пор Шайнара стала часто, по делу и без дела, навещать конюшню. Она попадалась на глаза Рогулу почти каждый день. Но тот вновь вёл себя так, словно её не существует и замечал лишь своего обожаемого коня.
Вскоре Харне потребовалось пополнить продовольственные запасы. А для этого надо было съездить на рынок в Гардею – город, расположенный недалеко от замка. Шайнара упросила кухарку взять её с собой. Та согласилась и с удовольствием переложила часть забот на девушку.
На главной площади Гардеи в этот день шло представление. Бродячие артисты показывали сцены из жизни вельмож и простых людей. А толпа горожан встречала их восторженными криками и аплодисментами.
Пока кухарка, открыв рот, смотрела представление, Шайнара незаметно отошла в сторону и вскоре рядом с ней появился Анок.
– Мне нужны свежие лепестки шайнары, корень маргоны и ягоды белогривца, – быстро проговорила девушка. – Сможете достать?
Анок кивнул и растворился в толпе. Пока Шайнара ходила по базару в сопровождении одного из замковых работников и делала закупки, нагружая обоз, с которым приехала, Анок и Руден успели собрать всё, что ей требовалось. Они украдкой передали девушке свёрток с нужными ингредиентами, но долго разговаривать между собой на людях Тени не решались. Однако по сверкающим глазам Анока Шайнара итак поняла, как он счастлив видеть её живой и невредимой.
Девушка вернулась на площадь. Очередное представление как раз подходило к концу. Артисты уже выходили на поклон к благодарной публике, как вдруг один из них вынес на сцену клетку с белым голубем. Актёр открыл её и выпустил птицу, к лапке которой была привязана лента огненно-рыжего цвета. Голубь облетел площадь по кругу несколько раз и вернулся в клетку. На этом представление закончилось. Толпа зааплодировала артистам, но только три пары глаз в ней поняли, что произошло. Огненно-рыжая лента, привязанная к голубю – это был знак от Ордена для Теней и означал он, что Верховный Магистр умер, и вскоре на его место будет избран новый…
***
Той же ночью Шайнара прокралась на кухню. Осторожно, стараясь не шуметь, девушка достала свёрток с ингредиентами и приготовила густой отвар. Потом она вымочила в нём хлеб и вышла на улицу.
На небе светила полная луна. Стараясь держаться в тени зданий Шайнара быстро пересекла двор и прокралась на конюшню. Откуда-то сверху, где хранилось сено, раздавался мерный храп Акчара. Лошади проснулись, но шум не подняли. Они давно привыкли к той, которая так часто здесь появлялась и при этом всегда угощала их чем-нибудь вкусненьким. Животные вытягивали свои морды, стараясь коснуться ночной гостьи, пока та бесшумно скользила мимо них к деннику Бурста.