– Там, – вдруг громко произнесла Оуна, показывая рукой вперёд.
И вскоре все увидели небольшой островок твёрдой земли. Он, как спасительный маяк, возвышался посреди грязновато-голубого светящегося океана. Варны возликовали. И хоть это была лишь передышка перед дальнейшим переходом, но измученные воины так обрадовались, что едва снова не посталкивали друг друга с тропы, пытаясь, как, можно скорее, выбраться на этот островок.
Однако земля, такая привычная и родная на вид и ощупь, оказалась слишком мала, чтобы нормально всем разместиться. Варнам пришлось садиться по двое, спина к спине, и засыпать в таком положении. Дастар сел с Шайнарой, а Оуна пристроилась к ним сбоку третьей. Пока девушка доставала из заплечного мешка вяленое мясо, чтобы предложить девочке перекусить после сложного перехода, та уже уснула, и во сне сползла в лежачее положение, поджав под себя ноги и положив голову целительнице на колени. Ощущая опору в виде спины Дастара, Шайнара тоже чувствовала, что вот-вот погрузиться в полудрёму.
… Их было четверо. Преступников вывели на помост и привязали к столбам. Чёрные мешки на головах скрывали их лица. Но она знала, кто из них ОН.
Толпа вокруг ликовала и жаждала расправы. Люди всегда ненавидели жароносных. Потому что боялись. И она тоже. Раньше. Но потом она научилась убивать их… чтобы не бояться!
Хворост у ног преступников запылал, и толпа заревела в восторге. Так всегда проходили эти казни. Мортан огнём уничтожал огонь! И это было правильно… Но почему же она чувствовала, что ненавидит эту толпу больше, чем тех, кто стоял на помосте? Ненавидит за страх. За трусость. Эти жалкие люди вызывали у неё большее презрение и отвращение, чем те, кто сейчас сгорал в огне…
Шайнара открыла глаза. Сердце её колотилось часто-часто. Снова эти сны…
Она тихонько погладила по голове спящую у неё на коленях Оуну, успокаивая и возвращая размеренность своему дыханию. Но снова уснуть девушке не удалось, и она просто сидела и смотрела, как надуваются и взрываются грязно-голубые пузыри вокруг островка.
Внезапно Дастар дёрнулся и заворочался во сне. Его рука задела её руку, дыхание изменило ритм, и Шайнара почувствовала, что он проснулся. Девушка замерла и не двигалась, чтобы он смог скорее заснуть обратно. Она даже не стала убирать ладонь с прежнего места, и та всё ещё легонько соприкасалась с пальцами Дастара. Но тот непроизвольно подвинулся и разорвал соприкосновение, однако спустя несколько секунд осторожно подложил свою руку назад…
Вторая часть пути оказалась легче предыдущей. А когда показался выход из шахты, и давящая обстановка отпустила, варны снова воспряли духом. Не смотря на потерю двоих соплеменников, все они теперь смотрели на маленькую Оуну, как на чудо, посланное им Богами.
– И как давно вы знаете об этой тропе? – спросил девочку Дастар, когда отряд благополучно вышел на поверхность.
– Оуне говорили, что «живая тропа» есть три года, – ответила та.
Три года… Шайнара задумалась. Три года назад Алькон стал оказывать влияние на приливы и отливы. Возможно, он приводит в движение и эту странную руду. Девушка не очень хорошо разбиралась в этих процессах. В Ордене такими науками занимались Хранители Формул. У Теней же были другие задачи. Но дружба с Карлемом в своё время позволила Шайнаре немного прикоснуться к некоторым знаниям об устройстве мира.
Карлем… Когда-то здесь, в Нордгарде, он едва не признался ей в любви… О, Карлем… Как он мог так измениться? Как он стал Азортом Талгатом, одно имя которого теперь вызывает зубной скрежет у жителей Миртании и сопредельных земель? Что он сделал с Орденом?! Что сотворил с Единым Законом?!
Иногда Шайнара так скучала по годам, проведённым на Красном острове до того, как стала Тенью. Она скучала по Алхене и Сибурду, по Аноку и Рудену. Все они заменили ей семью. Но больше всего в этих подростковых воспоминаниях она тосковала по золотоволосому юноше с горбом, который всегда был рядом. Учил, утешал, защищал и принимал её боль, как свою собственную… О, Карлем… Её Карлем… Что же стало с ним и с ней…
Выбравшись из шахты и оставшись без лошадей, варны сплели из ветвей снегоступы, нацепили их на ноги и продолжили путь. Благо идти оставалось недолго. Запасы провизии у них подходили к концу, но они торопились и не тратили специально времени на охоту, питаясь тем, что случайно удавалось добыть по пути.
Через три дня навстречу им попались трое охотников из ближайшего клана, и, как оказалось, они хорошо знали маленькую жрицу Ледяного Храма. Северяне поговорили с Оуной и радушно пригласили кочевников на свою стоянку, расположенную неподалёку. А когда нордгардцы узнали, что перед ними не просто командир отряда варнов, а сын Ара, Вождя Всех Ухтюгов, один из охотников поднялся на возвышенность и протрубил в рог. Издалека долетел ответный звук. Потом к нему присоединился ещё один и ещё.