– Великая Снежная Мать. Твой народ хочет искупить свою вину и приносит тебе на суд ту, которая осквернила твой Храм. Возьми её жизнь или прости её, забрав жизнь этого животного. Да будет справедлива воля твоя.
С этими словами Волчья Мать достала изогнутый нож, подошла к Шайнаре и сделала той несколько разрезов на запястьях. Другая жрица в это время пускала кровь козлу, но одурманенное дымом животное даже не дёрнулось.
Изыр Хим положила нож у подножия статуи и взяла оттуда большой серый камень со сколотым краем.
– Прими око покаяния, – проговорила Волчья Мать, обращаясь к Шайнаре и кладя камень той на грудь.
После этого все жрицы сели на колени перед статуей и склонили головы. И только Изыр Хим по-прежнему стояла над пристёгнутой к алтарю девушкой и что-то тихо начитывала над камнем. Волчья Мать напомнила Шайнаре старуху из Пламенной Горы, которая также что-то шептала, когда девушка погружалась в лёд, чтобы остановить сердце. Шайнаре даже показалось, что слова из древних речитативов обеих старух были одинаковы. Но, может, только показалось. Ведь не могла же связь северного и восточного культов быть настолько очевидной…
Теперь Шайнара поняла, зачем Оуна заставила её съесть шорский корень: её кровь из порезанных запястий выходила медленнее, чем у жертвенного козла в противоположном углу зала. Повернув голову на бок, девушка видела, как слабеет несчастное животное. Но она и сама чувствовала нарастающее головокружение и вялость. Да ещё Оуне дали сосуд с дурманящим дымом и заставили ходить вокруг алтаря. Этот дым наполнял ум равнодушной обречённостью и изгонял любое желание бороться…
… Мальчик притаился в вывороченных корнях дерева, и преследователи не видели его. Она же стояла у него прямо за спиной, а под ногами валялся большой серый камень со сколом. Да! Этот грязный, раздетый, маленький уродец не спрячется от неё. Отец будет гордиться своей дочуркой и перестанет называть её малышкой. Какая она малышка?! Ей уже семь лет!
Она с трудом подняла огромный камень над головой и тихо двинулась к беглецу. Он не видел её. Но тут раздался хруст ветки у неё под ногой. Мальчик вздрогнул и обернулся…
Шайнара открыла глаза. Эти видения становились всё чаще и чаще. И хоть девушка старалась не придавать им значения, но сейчас большой серый камень со сколом лежал у неё на груди…
Изыр Хим продолжала начитывать. Голос её отражался от ледяных стен и звучал мощно и выразительно. Красно-жёлтый дым густой пеленой висел над алтарём, девушка вдыхала его полными лёгкими и продолжала видеть. На этот раз Рогула.
Он улыбался и манил её за собой. На Великие Равнины. В ухтюг… Она видела детей, гоняющихся друг за другом с весёлым смехом… Слышала звук барабана, призывающий к большому костру молодые пары в долине Ветрогрива… Чувствовала аромат равнинных трав от сгорающего в очагах помёта безуков…
Внезапно тучи стрел затмили солнце. По равнинам заметался огонь. Он грохотал и трещал, смешиваясь с лязгом клинков. «Ара!» – раздавался боевой клич со всех сторон. И тёмные размытые силуэты, как саранча, неслись над землёй…
– Дыши!
Шайнара пришла в себя. Над ней склонилась Оуна, и глаза её светились радостью.
– Великая Снежная Мать сделала выбор, – произнесла Изыр Хим.
Шайнара с трудом повернула голову на бок и увидела безжизненное тело козла.
Жрицы освободили руки и ноги девушки от ремней, перевязали запястья и поднесли к её губам деревянную чашу с горячим напитком.
– Пей, – сказала Оуна, – это восстановит силы.
Девочка не могла скрыть своей радости, но остальные жрицы совсем не разделяли её восторга. Они были уверены, что Великая Снежная Мать заберёт жизнь той, которая осквернила её Храм обманом и воровством. И хотя этого не произошло, они досадливо и не добро косились на Шайнару.
Девушка сделала несколько глотков из чаши и почувствовала, как слабость и головокружение медленно отступают. Вскоре Шайнара смогла встать на ноги, но её зашатало. Однако ни одна из женщин не поспешила ей на помощь. Жрицы наблюдали за девушкой молча. Они, конечно, должны были сопроводить её из Ледяного Храма наружу, но не обязаны помогать. И только Оуна, не обращая ни на кого внимания, подставила миртанке своё детское плечо для опоры.
***
Когда Шайнара, поддерживаемая маленькой жрицей, показалась в дверях Ледяного Храма, на озере воцарилась тишина. Северяне смотрели на девушку, но в глазах их не было прощения, а лишь немое разочарование.
Шайнара медленно брела мимо них, и вдруг тишину нарушил возглас: