Все варны занимались своими делами, и только воины из главного ухтюга кучковались вместе. Среди них девушка заметила и Уруса с Истамом. Она поняла, что разведчики просветили соплеменников, о чём идёт речь на совете, потому те с нетерпением ожидали его окончания.
Несколько мужчин, окружив Уруса, что-то бурно обсуждали между собой. Шайнара направилась к ним. Но как только она приблизилась, те, как по команде, замолчали. Большая часть этих мужчин была из отряда, с которым девушка ездила в Нордгард. С ними она делили трудности северного похода. И это они приветствовали её кличем «ара», когда она выходила из Ледяного Храма. Но сейчас невидимая стена отгородила её от них: Дастар собирался отправиться на помощь азарам, виновным в уничтожении их дома. Одно это уже ставило его против них. А она, видимо, со слов Уруса и Истама, теперь окончательно воспринималась ими, как его женщина, а значит первая соучастница и единомышленница во всём.
Наконец совет закончился. Вожди покидали шатёр Ара в глубокой задумчивости. А сам он, выйдя на улицу, направился к месту, где разбили лагерь люди из его ухтюга. Дастар поднялся на возвышенность и оглядел варнов. Те, не дожидаясь призыва, сами подошли ближе.
– Завтра мы выдвигаемся в земли азаров, – начал Дастар, – чтобы помочь им отразить нападение миртанцев на главный ухтюг.
Наступила тишина. Слышно было только, как стрекочут сверчки в высокой траве.
– Ара'Дастар, ты хочешь, чтобы мы защищали убийц наших детей?! – вдруг выкрикнул кто-то.
И тут же ночную тишину прорвала лавина гневных возгласов:
– Они убили мою жену!
– Мой сын погиб!
– Я перережу глотку первому же азару, которого увижу!
– Мы выдвигаемся завтра, – повторил Дастар громовым голосом. – Вы все перейдёте в подчинение командирам других кланов. Отказ будет караться по закону Великих Равнин.
– Нет! – вперёд выступил широкоплечий воин с перевязанным глазом. – Лучше прикажи забить меня камнями, вождь, но я не буду воевать за азаров! – он бросил меч на землю.
Дастар сделал знак страже, и те, схватив одноглазого варна, оттащили его в сторону.
– И меня! – раздался ещё один выкрик.
– И меня! – поддержал другой.
– Я тоже не буду сражаться за азаров! – отозвался третий.
Воины один за другим бросали мечи, а стража, состоящая из призванных на службу варнов из других кланов, только и успевала хватать отказников и отводить туда, где их ждали дальнейший суд и расправа.
И с каждой минутой бросивших меч становилось всё больше. Дастар старался выглядеть невозмутимым и решительным, но Шайнара чувствовала, как он напряжён. Ведь всё это были люди из его клана. Люди, которыми он командовал, ещё не будучи Аром, и все они были ему, как братья.
Шайнара протиснулась сквозь толпу и встала рядом с Дастаром.
– Народ варнов! Я хочу говорить с вами! – обратилась девушка к воинам. – Вы позволите мне?
Послышался недовольный гул. Он исходил от той группы мужчин, которая всё ещё стояла возле Уруса. Но тут кто-то выкрикнул с другого конца:
– Ты сражалась с нами на Переходе Ветрогрива, Волчья Сестра! Говори смело!
И ещё несколько голосов поддержали:
– Да! Ты лечила нас, анахиса! Говори смело!
Девушка подняла руку, призывая к тишине.
– Народ варнов! Дети Ветрогрива! – начала она. – Вы все знаете меня. Я была калахари вашего племени. Но Ара'Ченгор подарил мне свободу.
–Да, Волчья Сестра! Да! – вновь послышались крики из дальнего конца. – Ты заслужила свою свободу!
– Но я чужеземка, – продолжала Шайнара. – Моя Родина – Миртания. Миртания, которая, наплевав на добрососедские отношения, привела на ваши земли свою армию. Миртания, которая хочет диктовать свободному народу варнов, как жить и где жить! Миртания, которая считает себя вправе определять судьбу ваших детей…
Девушка говорила, а вечерняя заря оранжевой ржой покрывала её волосы и плечи. Дастар смотрел на Шайнару и не отводил глаз. Её слова, исполненные силы и страсти, завораживали его. Она говорила о себе, о том, что вся её жизнь была подчинена долгу и только здесь, на Великих Равнинах, она обрела чувство свободы. И варны слушали её.
Шайнара говорила о детях, которые должны рождаться на свободной земле. О степных Богах, одаривших своей благодатью оба восточных народа. Она говорила о различиях между азарами и варнами, но больше о сходстве. О самом главном сходстве – желании жить на своей земле и по своим законам.