– Успокойся, – перебила Шайнара. – Меня не интересуют игры ваших развращённых господ. Просто не кричи и не дёргайся.
Служанка послушно закивала головой. А Шайнара оторвала от ажурной простыни кусок ткани и завязала рот несчастной пленнице, после чего подошла к чану, зачерпнула кувшином воды и залила огонь в камине. Подождав, когда пройдёт дым, девушка забралась внутрь и помогая себе локтями и коленями стала карабкаться вверх по трубе…
Глава четырнадцатая. Побег
Оказавшись на крыше, Шайнара размотала плащ, которым оборачивала одну руку, чтобы меньше обжигаться о стенки горячего дымохода, и, пригибаясь, стала пробираться от одной трубы к другой.
Из-за тучи выплыла луна. И это было совсем некстати. Девушка спрыгнула на балкон и снова проникла внутрь замка. Используя полученные от юной служанки сведения, Шайнара продвигалась к выходу. Она ускользала от глаз стражи и случайных слуг, то вжимаясь в стены, то проползая по балкам под крышей и придавая фигуре расплывчатые очертания с помощью плаща. Но если обойти внимание гвардейцев девушке не составляло особого труда, то Тени, наводнившие замок в последнее время, смогут найти её, едва получат такой приказ. Она знала это, и потому торопилась выбраться из города прежде, чем Крэг Гарс обнаружит её побег, и Карлем поднимет на ноги весь Орден.
И вот королевский замок остался позади. Шайнара бежала по ночному Альвадису к главной площади, где находилась самая большая и знаменитая таверна столицы. Девушке не раз приходилось останавливаться здесь. Отменная еда и богатая достопочтенная публика были визитной карточкой заведения с жареной куропаткой на вывеске. Но сейчас, в столь поздний час, Шайнара рассчитывала раздобыть там хоть какую-нибудь лошадь.
Дверь таверны оказалась открыта настежь. Но за ней стояла непривычная тишина. Лишь изредка раздавались громкие возгласы, сопровождаемые смехом или руганью. Видимо, постояльцы увлеклись игрой. И это было на руку девушке.
Она обошла заведение по кругу: два красавца-мерина в богатой амуниции стояли возле коновязи. Они выглядели бодрыми и полными сил, как раз для дальней дороги. Вот только парень, по-видимому, слуга одного из постояльцев, не отходил от коней ни на шаг.
– Эй! – окликнула его Шайнара, выходя из тени. – Чьи это лошади?
Парень обернулся.
– А тебе какая разница? – отозвался он, окинув девушку с головы до ног презрительным взглядом. – Ищи себе клиентов в другом месте, шорва…
Шайнара опешила. Но потом, поняв, как она выглядит после побега через перепачканный сажей дымоход: грязная, растрёпанная, с порванным рукавом на локте – ухмыльнулась.
– А ты не очень-то вежлив…
– Иди-иди отсюда… – парень брезгливо поморщился, рассмотрев вблизи ещё и изуродованную щёку собеседницы. – Мои хозяева и полсагрика не дадут за такую… Нечего тебе здесь ловить! Возвращайся откуда вылезла… – он оборвался на полуслове, заметив золотую застёжку в виде лилии на плаще девушки, и глаза его жадно блеснули.
– Нравится? – спросила Шайнара, проследив за его взглядом и отстёгивая застёжку.
– Это золото? И у кого же ты украла его, шорва?
– А тебя, похоже, вообще не учили разговаривать с женщинами, – назидательно покачала головой Шайнара. – Но ничего. Я прощаю. И даже отдам это тебе… – девушка сняла плащ и протянула ему застёжку, – … за одного из этих коней.
– Че-его?
– Скажешь своим хозяевам, что на тебя напали, – пояснила Шайнара, – а коня увели. Только не сразу. Дай мне уйти и выжди время.
Парень посмотрел по сторонам и, убедившись, что на площади никого нет, резко выхватил дорогую вещицу из рук собеседницы. Самодовольная улыбка заиграла на его лице.
– Значит, договорились? – уточнила Шайнара.
– О чём? – пряча в карман застёжку, нагло осведомился парень.
– Я возьму коня…
– Какого коня? – он повысил голос, на этот раз привлекая внимание двоих прохожих, появившихся на другой стороне площади. – Ты хочешь украсть здесь коня?!
– Я же купила его…
– Иди отсюда! Коня она украсть, видите ли, хочет! – нарочито громко и артистично воскликнул парень, когда из бокового проулка вышел городской патруль. – Иж, воров развелось!
– А ты, оказывается, мерзавец… – улыбнулась девушка.
– Проваливай, шорва, пока сама не получила по зубам… – зло прошипел парень и снова начал громко возмущаться по поводу несостоявшейся кражи, привлекая внимание гвардейцев. Он будто нутром чувствовал, что девушка скрывается от них и ничего доказывать не будет.