– Что же ты наделал? – промолвила Шайнара обречённо. – Ты же нужен Ордену… Всем им нужен…
– Уже нет. Мы раскрыли Щит. А что делать дальше, Магистры знают и без меня. Они сами построят те пирамиды. А когда очередной полудрак осознает себя, его поставят во главе Ордена, и всё будет, как раньше. Ничего не изменится…
– Изменится! – девушка повернулась к нему вполоборота. – Тебя больше не будет.
Он сжал её крепче и улыбнулся:
– Но пока я есть, я буду с тобой…
Шайнара почувствовала, как где-то внутри неё снова зарождается дрожь. Но не холод был тому виной. А то новое, пугающе-манящее притяжение полудрака, от которого её сердце иногда сбивало ритм, а в крови, словно пламя свечи на ветру, трепыхалось какое-то забытое, едва уловимое чувство…
– Когда рассветёт, мы отправимся на восток, – сказала Шайнара, избегая взгляда карих глаз.
– На восток, так на восток, – согласился Карлем. – Правда, я не понимаю, зачем… Никто за пределами Щита всё равно не выживет. И времени осталось совсем немного.
– Но варны ничего не знают о драках.
– Им не станет легче, когда узнают.
– Но я просто должна быть с ними.
Он убрал прядь волос с её щеки.
– У тебя метка калахари. А они называют тебя Волчьей Сестрой. Почему?
Вместо ответа девушка прикрыла ему рот рукой и прислушалась. Несколько минут они сидели молча. Казалось, тишину северной ночи нарушали лишь щёлканье догорающих головёшек в костре, да фырканье лошадей. Но едва Карлем отодвинул её руку от своего рта, как к огню из густого сумрака шагнули четверо человек. А ещё семеро темными силуэтами замаячили поодаль.
Это были нордгардцы. Охотники. Вооружённые топорами и луками, они несли за спинами добычу. Северяне узнали Шайнару и, сдержанно поприветствовав, поинтересовались, кто её спутник.
– Просто миртанец. Он не говорит на вашем языке, – ответила та на местном наречии, незаметно ущипнув Карлема за руку, и отодвинувшись от него. – Мы идём на восток.
Один из охотников, с густой чёрной бородой, сбросил на землю понягу с привязанной к ней ногой оленя.
– Что-то легковато вы одеты для севера, Волчья Сестра. Или вы тоже пострадали от этого? – он кивнул в сторону Купола.
– Пострадали? – переспросила девушка, вздрагивая от порывов холодного ветра. Теперь, когда она не прижималась к Карлему, она снова начала замерзать.
– Мы возвращались с Морвийских холмов, – начал чернобородый охотник, подсаживаясь к огню и вопросительно глядя на девушку.
Та разрешающе кивнула, и остальные мужчины тоже расселись вокруг костра. Некоторые из них несли на спине разделанные части туш животных, а некоторые – вязанки дров. Хорошо знакомые со своей местностью, охотники запасались ими заранее для ночёвки. Они подбросили в угасающее пламя несколько поленьев в знак благодарности за гостеприимство, и чернобородый охотник продолжал:
– Несколько наших кланов приняли предложение лживого Талгата и предали наш союз с восточными народами, Волчья Сестра, – он сдвинул брови. – Они обосновались на Морвийских холмах. Там больше дичи в это время года. Но речь не об этом… Мы тоже иногда охотимся там. Однако сегодня появилось ЭТО, – он махнул рукой на Купол. – И оно разделило нас. Одиннадцать человек оказались по ту сторону, остальные – по эту. Мы пробовали пробить ЭТО стрелами, но они сгорали в каком-то синем пламене…
– Древнее шаманство! – воскликнул другой охотник. Он был молод и краснощёк. – Старики рассказывали, что так могли делать те, кто служил Изгнанному.
– Чернокровники служили Изгнанному, – изрёк третий северянин, устало опиравшийся на топор с двумя полукруглыми лезвиями и руническим рисунком на ручке. – Но наши предки давно извели их всех.
– Извели-то извели, да только их гнусное шаманство вернулось! – горячо возразил молодой.
– Один из наших людей попытался пройти сквозь ЭТО, – вновь продолжал чернобородый нордгардец. – Но тело его истлело мгновенно, а одежда осталась неторонутой.
– Шаманство, шаманство… – зашептали охотники, суеверно хватаясь за родовые амулеты на шеях.
Шайнара придвинулась ближе к огню. Один из северян окинул её жалостливым взглядом и, отвязав от своей поняги запасную меховую накидку, свёрнутую в рулон, протянул её девушке. Та отстегнула от плаща золотую застёжку, желая отблагодарить за тёплую одежду, но охотник отказался от платы, объясняя, что это подарок той, которая с Вождём Всех Ухтюгов, молодым Ара'Дастаром, подняла восток против проклятого Талгата, и «пусть земля разверзнется и поглотит его чёрную душу…»
– Мы просили Великую Снежную Мать помочь нам освободить наших людей из ЭТОГО, – проговорил чернобородый нордгардец. – Но она не услышала нас.