Выбрать главу

       - Не дёргайтесь,- ответил Юхгар и поднялся.

       - Что здесь происходит? – спросил начальник патруля, приблизившись к бандитам и увидев распростёртую на земле девочку.

       - Мы поймали воровку, - начал Юхгар, - эта девчонка пыталась убить и ограбить моего спутника. 

       Начальник патруля смерил варваров презрительным взглядом и усмехнулся:

       - И как давно гельдоранские девочки нападают в одиночку на вооружённых чужеземных наёмников? 

       - Следи за языком, старшина, - резко ответил Юхгар. - Я тебе не из «грязного народа». Ты говоришь с братом Верховного судьи Гельдорана… 

***

       В тот же вечер Шайнару бросили в городскую тюрьму. До этого момента девочке ещё ни разу не приходилось бывать в подобных местах. Её долго вели по длинному коридору, вдоль которого располагались маленькие камеры. За решетчатыми дверьми томились десятки мужчин и женщин. Одежда их была грязна, а лица выглядели мрачными и испитыми. Казалось, в этих стенах собрали всех бродяг и нищих Гельдорана. 

       Шайнару поместили в камеру, где кроме неё находилось ещё четверо мальчишек. Самому старшему из них было лет шестнадцать, а самому младшему – едва ли исполнилось больше шести. Мальчишки расположились у одной стены, а Шайнара присела у другой. Никто не заговаривал с девочкой, но промеж собой сокамерники вели активную беседу, из которой Шайнара поняла, что перед ней обычные городские воришки.

       -Что они теперь с нами сделают? – спрашивал один паренёк с перевязанной тряпкой ладонью.

       - Говорят, что по новому закону теперь за это отрубают руку, невзирая на возраст, - отвечал ему другой мальчик, у которого была разбита губа и над ней запеклась кровь.

       -Руку?! – паренёк посмотрел на свою забинтованную ладонь. - За какие-то жалкие семь сагриков?

       -Жалкие? Ты же хотел обокрасть самого Визария! Да этот жирный боров скорее удавится, чем потеряет хоть полсагрика! И зачем ты вообще полез? Я же сказал, что всё сделаю сам…

       Мальчик с перевязанной ладонью всхлипнул:

       -Я же только хотел помочь. Твоя мать всегда относилась ко мне, как к сыну. А ей ведь нужно лечиться. 

       -Да, - вздохнул первый паренёк, - если б этот лекарь из Заречного Тупика согласился прийти к ней за меньшие деньги… А-то в последний раз он попросил за свой визит целых пятнадцать сагриков, а сам так ничего и не сделал, – мальчик с разбитой губой сплюнул сквозь зубы на пол…

       Сквозь решётку на маленьком окошке, расположенном под самым потолком, в камеру попадал лунный свет. Он образовывал на полу причудливый узор. Но когда гонимые ветром тучи закрывали собой небесное светило, этот узор приходил в движение, искажался и напоминал собой оскал дикого зверя…

       Самый младший арестант пересел в угол и тихо заплакал, размазывая маленькими кулачками по щекам слёзы. 

       -Не хнычь, - бросил ему самый старший мальчик. - Может, на этот раз всё обойдётся. Вы заметили, как вычищали главную площадь накануне? Солдаты лорда Артода разогнали нашего брата по самым дальним углам. 

       - Да. Я тоже видел это, - отозвался паренёк с разбитой губой. - Даже у нас в Заречном Тупике прошёл патруль, хотя с роду такого не бывало.

       - Народ молвит, что Гельдоран собирается посетить сама королева, - продолжал старший мальчик. - А про неё говорят, что она благоволит к убогим и своей особой милостью даже иногда дарует свободу заключённым, особенно если они дети… 

       Тут дверь камеры отворилась, и стражники втолкнули ещё одного мальчишку-оборванца. Он был сильно избит, и едва закрылась дверь, как сразу рухнул на пол и отполз к стене, примостившись недалеко от Шайнары.

       - Похоже, они сегодня сильно за нас взялись, - сказал старший, смерив взглядом вновь пребывшего. 

       Тот ухмыльнулся и, устроившись поудобнее, сказал:

       - Просто в город вернулся Трёхглазый за товаром.

       - Ты о чём? – спросил его мальчик с разбитой губой.

       - А ты не слышал о Трёхглазом? – удивился тот. - Ты с какого угла вообще? Трёхглазый вывозит живой товар из Гельдорана уже несколько лет. Кого-то потом продаёт на рудники Косписа, а кого-то… - новичок многозначительно посмотрел на Шайнару, - везёт в Дакарэш. Говорят, там самый большой невольничий рынок... 

       Девочка слушала эти разговоры молча. Она мало понимала из того, о чём говорили гельдоранские мальчишки, да и по большому счёту ей было всё равно. Всё, что сейчас происходило вокруг – ей было безразлично. Единственное, что занимало её мысли и никак не давало покоя, приводя в полное отчаяние, – это осознание того, что ОНА ПРОМАХНУЛАСЬ, и Дарг остался жив… 

       - Ну, что ж, - ободряюще обратился старший мальчик к самому младшему, - если нам грозят рудники Косписа, значит и руки нам отрубать никто не будет. А там, как знать, может и сбежим по пути.

       Новичок снова ухмыльнулся и отрицательно покачал головой:

       -Я бы на это не рассчитывал. Трёхглазый не скупиться на охрану своего товара. 

       -А как же королева? – спросил паренёк с разбитой губой, - говорят же, что она может помиловать бедняков?

       - Конечно, - охотно отозвался новичок и тут же с издевательскими нотками в голосе добавил, - если она вообще о нас узнает. Но это вряд ли. Лорд Артод объявил охоту на работорговцев, а Верховный судья города в это время заключает у него под носом сделки с Трёхглазым.

       - Откуда ты знаешь?

       -Мой брат был также тайно вывезен из Гельдорана, но ему удалось бежать, он вернулся и рассказал мне. 

       - Так всё-таки удалось бежать? – подхватил старший.

       - Это было давно, - отрезал новичок, - с тех пор Трёхглазый нанял чужеземных охранников, и я что-то не слышал, чтобы от них кто-нибудь ускользнул из наших.

       В камере воцарилось молчание, но ненадолго.

       - А я слышал, что есть какие-то судьи, которые не заключают сделок с работорговцами, - произнёс старший мальчик, - и ни с кем не заключают. Я слышал, что они могут предъявить обвинение даже лорду.

       - Ну да, как же! Покажи мне хоть одного борова в мантии, который откажется от денег! Судьи защищают только богатых! – ответил ему паренёк с разбитой губой.

       - А я ведь тоже что-то слышал об этом, - встрял новичок. – Они называют себя Вольными судьями и, кажется, объявлены королём вне закона… 

       Мальчишки ещё долго разговаривали о каком-то тайном Ордене Судей, особенно активно действовавшим где-то на западе Миртании. И судьи эти якобы защищали даже самых бедных перед лицом сильных и никогда не брали денег за свою работу. 

       Шайнара слушала, закрыв глаза, и сама не заметила, как под утро провалилась в беспокойный сон…

***

       - Вставай, морва… 

       Усталый стражник слегка пнул девочку, лежавшую ничком на соломенной подстилке.

       - Поднимайся, я сказал, - повторил он и потянул за цепь, которая вела к железному ошейнику, надетому на пленницу.

       Шайнара встала. Все её сокамерники уже были пристёгнуты к общей цепи. Когда пристегнули и девочку, стража вывела всех во внутренний двор тюрьмы. Шайнара зажмурилась от яркого света. Она провела в городской тюрьме всего пару ночей, а по ощущениям – будто прошёл целый год. Закованных в цепи, словно самых опасных преступников, детей провели через внутреннюю улочку в большое серое здание. Это был ратуша, в которой располагался Дом Судей Гельдорана. 

       Впервые Шайнара поднималась по такой широкой и красивой лестнице, с колоннами и золотыми орлами по бокам. Она, дочь рыбака, из маленькой морвийской деревушки на берегу Альвы, никогда раньше не входила в дома господ. Мальчишки тоже оглядывались с недоумением. Видимо, этой городской нищете тоже ещё не доводилось шествовать по ковровым дорожкам и мраморным лестницам. Шайнара не понимала, почему их ведут в Дом Судей через парадный вход. Грязная обувь маленьких оборванцев оставляла уродливые следы на полу, а в воздухе над ними повсеместно витал запах рыбы.