- Почему ты так думаешь?
- Она давно мечтает отомстить мне. Когда-то я убил её любовника.
Рогул, как вихрь, носился по дому, открывая сундуки и вытряхивая их содержимое на пол. Вскоре его поиск увенчался успехом. Он держал в руках богато расшитый женский охотничий костюм.
- Надевай быстрее, - он бросил одежду девушке.
Шайнара с удивлением посмотрела на тряпки.
- Откуда здесь такие вещи?
- Тебе лучше не знать. Хотя… ты же Судья и не за такие преступления, наверно, карала. Эта старуха – самая лучшая травница из всех, кого я знаю. Но это сейчас она живёт в затворничестве посреди болот и строит из себя милую старушку, а когда-то вместе со своим любовником она наводила страх и ужас на всех окрестных жителей. Эта парочка была неуязвима долгие годы. Они нападали на тех, кого угораздило заблудиться в этом лесу, убивали их и, по некоторым слухам, даже съедали…
Шайнара изумлённо посмотрела на костюм у себя в руках. Но варн снова поторопил её, и она быстро оделась. Рогул перерыл весь дом, но запасной обуви для Шайнары не нашёл. Но может, это было и к лучшему. Девушка не была уверена, что смогла бы долго идти в сапогах. Ожоги на стопах затянулись, но болезненные ощущения ещё не прошли полностью. Шайнара обмотала ноги тряпками, и вместе с Рогулом покинула страшный дом.
Варн вывел девушку из леса, а та в свою очередь направила рукокрыла на разведку.
- По дороге на юг скачет всадник, - сказала она Рогулу, когда рукокрыл вернулся.
Варн с удивлением и восхищением посмотрел на маленького зверька.
- Если люди Жорлага Орза уже близко, то пешком мы далеко не уйдём, - сказал Рогул. – Нам нужна лошадь.
Шайнара согласно кивнула.
План был простой. Девушка легла посередине дороги лицом вниз, а Рогул притаился неподалёку за большим валуном. Когда всадник подъехал, он какое-то время покружил вокруг Шайнары, окликая её. Та не двигалась. Но её богатый охотничий костюм привлек бы внимание любого: или возможностью пограбить или желанием оказать помощь знатной даме. И всадник оказался не исключением.
Он спешился, подошёл к девушке и наклонился, поворачивая её на спину. В этот момент клинок Рогула уткнулся ему сзади в шею.
- Не делай глупостей, - сказал варн и вытащил из ножен всадника меч.
Шайнара открыла глаза и встала, отряхивая с себя дорожную пыль, а незнакомец так и остался стоять в наклонной позе, боясь пошевелиться. Он был молод и носил маленькие усики на бледном лице.
- Как твоё имя? – спросила его девушка.
- Ясул, - ответил тот, и голос его задрожал. – Не убивайте меня. Вот возьмите.
Трясущимися руками Ясул отстегнул от пояса кошелёк с деньгами.
- Нам не нужны деньги… - начала Шайнара.
- Нужны-нужны. - перебил Рогул и выхватил кошелёк. – И лошадь. Мы заберём твою лошадь.
На Ясула было жалко смотреть. Он и не думал сопротивляться. Лишь согласно кивал.
- На кого ты работаешь? – спросила его девушка.
- Я служу пи-писарем при господине Оргюсте в Альвадисе.
- Я верну тебе долг, Ясул, - сказала Шайнара, залезая в седло.
Рогул лихо запрыгнул сзади неё на круп лошади, и новоявленные грабители скрылись за поворотом дороги…
***
Лошадка оказалась выносливой, и к вечеру она унесла своих наездников достаточно далеко от Альвадиса, чтобы можно было больше не опасаться погони.
Они остановились на берегу небольшого озера. Рогул разжёг костёр, а Шайнара расстелила на земле меховое одеяло, которое варн запасливо забрал с собой перед тем, как покинуть дом старухи.
Ночь была ясной и тихой. Девушка сидела на одеяле, обхватив колени руками, и смотрела на Алькон, который в своём величии теперь превосходил даже луну.
- Буря грядёт, - сказал Рогул.
- Буря? – Шайнара удивлённо посмотрела на него. Погода не предвещала никакой бури.
- У моего народа есть поверье, что, когда на небе появляется колесница Огненного Бога, начинается невиданная буря…
- Колесница Огненного Бога, - повторила девушка. Такого названия блуждающей планеты она ещё не слышала. – И что это за буря?
Рогул пожал плечами.
- Не знаю. Я никогда особо не слушал эти сказки.
Он подсел к Шайнаре и стал разматывать тряпки на её ногах.
- Я уже и сама могу о себе позаботиться, - сказала девушка, но он мягко убрал её руки и доделал своё дело до конца.
- А знаешь, Судья… - начал он, осматривая её стопы.
- Шайнара, Рогул… Меня зовут Шайнара.
Варн поднял голову и улыбнулся.
- Шай-на-ра, - произнёс он так, словно пробовал звуки на вкус.
Он достал из-за пазухи фиолетовый фрукт, который девушка видела впервые в жизни, и протянул ей:
-Угощайся… Шайнара.
Девушка взяла плод и попробовала надкусить, но кожица оказалась очень жёсткой.
Рогул рассмеялся.
- Это же барат. Его надо надрезать.
- Я никогда не пробовала такое, - оправдываясь, произнесла Шайнара.
- Он в изобилии растет на моей родине, а здесь подаётся только к столам лордов. Да и вот у нашей ведьмы в запасиках тоже оказался...
Рогул подал девушке нож, чтобы та смогла счистить жёсткую кожуру. Шайнара протянула руку, но тут же резко одёрнула её назад, и мурашки пробежали у неё по спине.
- Не давай мне нож, - глухо произнесла она.
Рогул поднял бровь и подсел ближе. В его глазах отражались языки пламени:
- А то что? – спросил он. – Ты убьёшь меня... Шайнара?
Девушка промолчала.
- Я спас тебе жизнь…
- Это не имеет значения, - слова сами вырвались из её уст. - Я Судья, а ты вписан в мою Книгу…
В воздухе повисла тишина. И первым её нарушил Рогул.
- И это совсем никак нельзя изменить? – спросил он.
Девушка отрицательно покачала головой. Да и что она могла ещё сказать. Её уже разрывало между долгом и чем-то новым, странным, ранее неведомым, но таким желанным…
- Что ж, Судья… Тогда сделай свою работу, – Рогул снова протянул ей нож. – Убей меня.
Он находился так близко, что у неё трепетала чёлка от его дыхания. Шайнара почувствовала, как вспотели её ладони, а по сердцу прокатилась ожидающе-томительная волна. Варн смотрел ей в глаза, и она, как загипнотизированная, не могла отвести взгляда. Всё остальное перестало для неё существовать в этот миг.
-Убей меня, - еле слышно повторил Рогул.
- Не сегодня, - прошептала Шайнара, отводя нож в сторону. И в следующее мгновенье их уста встретились в долгом, глубоком поцелуе…
В ту ночь Шайнара познала себя иной. Рогул разбудил и вытащил из глубины её души то, что, казалось, умерло там давным-давно. И девушка полностью растворялась в этих новых для неё, безудержных, упоительно-пьянящих чувствах и желаниях...
То яростная и свободная, то податливая и нежная, раунд за раундом она сводила варна с ума в этой ночной игре тел, и сама отдавалась ей вся без остатка…
И только жёлтая луна и красный Алькон, как два больших небесных глаза, с немым укором взирали с высоты на то, как самозабвенно Тень нарушала запрет, сливаясь в единстве тел, как единстве душ, с этим чужим для Ордена человеком…