Езда в остров Любви

* * *
          Зрите всѣ люди нынѣ на отроковицы
          Посягающей лице, чистой голубицы:
          Палладіискои вся ЕЯ красота есть равна,
          власами ни Венера толь чисто приправна,
          Таковыми Юнона очесы блистаетъ,
          или Діана, когда калчаны скидаетъ,
          изъ лѣсовъ на небо та прибыти хотягца,
          красится; но сія въ сеи красотѣ есть вяща.
          Такая то у насъ есть Княгиня! днесь тыя
          *два славныя въ Парижѣ игроки на скрипицѣ.
          Божески дары, Князю, зри вся, а благія,
          свѣтъ души видя въ Оной, смертну Тую быши
          не речеши, и щастьемъ Богамъ СЯ сравниши
          не устыдится. Она поступь Твою равно,
          и златомъ блещущую одежду всю славно,
          и свѣтлыя пламенемъ наичистымъ оки
          зрѣти любитъ, ТЯ любя, а мыслми глубоки
          въ себѣ изображаетъ: какъ то съ Неи любо,
          поступитъ! и какъ то ЕИ вмѣстѣ быть не грубо!
          и какъ то славна всюду узрится съ Тобою!
          и еще боится, что мысль та невѣтръ ли съ тщетою?

* * *
          Но небоися, небоися, О Красна Княгиня!
          тебя любитъ Юпітеръ, Юнона Богиня:
          не бо во снѣ зрится Ты такова днесь радость.
          истинна то самая, истинна то сладость.
          Любовь Князя вся къ тебѣ будетъ благородна,
          со мною, всѣмъ Богамъ ты, о со всѣмъ угодна!

* * *
          Нынѣ воскликните вси согласно устами;
          Брякнули княжескими на любовь руками!
          Брякнули, Геи! руками, княгиня прекрасна
          съ княземъ такимъ, какова зорница есть ясна,
          что въ небѣ равныхъ своихъ весь свѣтъ погашаетъ,
          а сама едина тамъ паче всѣхъ блистаетъ.

* * *
          Тутъ замолчалъ Аполлонъ. Но купиды сами:
          Брякнули княжескими на любовь руками!

* * *
          Какъ все въ удивленіе сіе мя привело!
          какъ велико веселье все мнѣ сердце развело!
          тотъ часъ я узналъ что строи весь тотъ шолъ отъ брака
          Князя, но Александра: ибо то мнѣ всяка
          въ ономъ строю о оба извѣстно казала,
          что свадба Александры такъ быть надлежала!

* * *
          Увидѣвъ тогда Меркуръ, что то я догадался,
          сталъ ужъ мнѣ тожъ подтверждать; но я разсмѣялся:
          Молчи, Меркуріи, пожалуйста молчи,
          сказывать то другимъ лѣти, иль поскачи.
          Выговоривъ, немогъ я съ радости усидѣть,
          чтобъ слѣду ющу пѣсню весело незапѣшь.