— Не стесняйся, ты можешь заказывать что угодно у поваров на кухне и они все приготовят.
Линь Жань покраснел:
— Я знаю.
С дерева послышалось несколько яростных «мяу»:
— Мяу! Мрррмяяя!
Линь Жань:
— …
Цзи Усе:
— Этот кот только что прозвучал действительно ужасно.
Линь Жань:
— Может быть из-за жары.
Цзи Усе:
— Или трудных родов.
Шисюн:
— …
Линь Жань резко сменил тему:
— Ты сегодня куда-то идешь?
Цзи Усе поднял прядь длинных волос, лежащих у Линь Жаня на груди, и понюхал их. Его голос был довольно двусмысленным:
— Сегодня я, конечно же, послушно останусь дома с фужэнь.
Линь Жань собрал смелость в кулак:
— Но я хочу на улицу.
Цзи Усе:
— Зачем?
Линь Жань запнулся, раньше он выбежал из комнаты в порыве злости, поэтому он не подумал заранее о причине.
Видя, что он ничего не сказал, шисюн на дереве снова начал неистово мяукать, подгоняя его.
Линь Жань заволновался и скрипя зубами:
— Сжечь ритуальные деньги для моего отца.
Шисюн:
— …
Цзи Усе:
— Хахахаха!
Линь Жань был готов сгореть со стыда:
— Видишь, ты снова смеешься надо мной.
Цзи Усе шлепнул себя по лицу, признавая вину:
— Этот муж заслуживает смерти.
Линь Жань:
— Тогда я пойду.
Хоть и Цзи Усе уже знал ответ, он все равно спросил:
— Хочешь, чтобы муж сопроводил тебя?
Линь Жань взглянул на шисюна, который все еще считал, что очень надежно замаскировался на дереве, и сказал:
— Нет необходимости, мой отец благословит меня с небес.
Линь Жань успешно выскользнул из резиденции культа зла, затем шисюн взял с собой двух лошадей:
— Быстрее, пошли.
Линь Жань сел на лошадь и спросил:
— Ты знаешь, что они собираются делать?
Шисюнг выглядел серьезно:
— По словам информатора, в двадцати ли* есть небольшая деревня, сегодня вечером культ зла хочет уничтожить эту деревню.
*1 ли — 500 м.
Линь Жань был шокирован:
— Зачем им уничтожать целую деревню?
Шисюн:
— Тренировка навыков и боевых искусств.
Линь Жань:
— Как?
Шисюн посмотрел на него:
— Откуда мне знать? Информатор сказал только это
Линь Жань:
— Кто твой информатор?
Шисюн:
— Его зовут Ван Даянь*. Так как лицом он некрасивый, наложником стать не может. Только и остается чистить туалеты. Он был шпионом уже очень долго. Еще он чистит туалет, которым ты ежедневно пользуешься.
*Большеглазый Ван
Линь Жань потерял дар речи. Спустя долгое время он спросил:
— Он надежен?
Шисюн:
— В любом случае лучше, чем ты .
Линь Жань:
— …
Когда двое прибыли, деревню уже охватило пламя до небес. Но адепты Люшань организовали эвакуацию жителей, поэтому общее настроение было довольно стабильными.
Шисюн:
— Мы опоздали, все уже закончилось..
Линь Жань:
— Какова ситуация?
Шисюн:
— Как только мы получили отчет, мы отправили людей устроить засаду в культе и попросили доказательства. В конце концов, мы, клан Люшань, делаем свою работу, основываясь на доказательствах.
Линь Жань:
— Хватит об этом.
Шисюн:
— Разве сожженная деревня уже не является доказательством?
Линь Жань:
— Как насчет свидетелей?
Шисюн остановил прохожего и спросил:
— Кто тот, кто предал всё огню и мечу?
Тот прохожий убедительно и решительно ответил:
— Двое подчиненных под руководством Цзи Усе, его левая рука Фэн Кунь и его правая рука Цай Цюань. Они привели группу заклинателей, чтобы похитить жителей деревни для Цзи Усе, чтобы практиковать свой темный путь!
Линь Жань вспомнил о подчиненных Цзи Усе и подтвердил, что эти два имени верны.
Шисюн посмотрел на Линь Жаня:
— Видишь, любой случайный прохожий может дать показания.
Линь Жань задумался, а затем решил, что тут что-то нечисто:
— Как обычный житель деревни может распознать левую и правую руку главы Культа Зла? Откуда такая уверенность?
Прохожий чувствовал себя обиженным:
— Этот скромный житель не слепец. Я не мог ошибиться.
Шисюн указал на расстояние:
— Шиди, смотри. Мы поймали их только сейчас.
Линь Жань посмотрел в сторону, куда указал шисюн, и увидел около десятка связанных одной веревкой людей, лежащих на земле. Два адепта охраняли их с ножами в руках.
Шисюн продолжил приводить убедительные и обоснованные доводы:
— Культ зла становится все более и более безумным, осмелившись поджечь целую деревню ради практики демонического совершенствования. На этот раз Цзи Усе не удастся сбежать, чтобы он не говорил. Шиди, ты не должен пренебрегать общей картиной из-за своих чувств. Нужно дать верные показания в момент истины, когда это необходимо.
Линь Жань вышел вперед и посмотрел на заключенных:
— Это не Фэн Кунь и Цай Цюань, видно же!
Шисюн:
— Не забывай, что у него все еще есть семнадцать наложников.
Линь Жань был беспомощен:
— Да хоть сто семьдясят! Вы все правда считаете, что это настоящий Фэн Кунь, лишь из-за того что на нем надет халат с надписью «Левая рука Культа Зла, Фэн Кунь» на спине?!
Шисюн вздохнул:
— Почему же ты такой упрямый?
Линь Жань внезапно захотел избить его до смерти.
Шисюн:
— Я слышал, что есть кто-то в одежде, с вышитыми словами «Основатель Культа Зла. Цзи Усе», но ему удалось сбежать.
Примечание к части Осталось еще 3 главы!
Глава 10: «Ты дьявол!»
Встретившись лицом к лицу с таким упрямым простофилей, коим являлся шисюн, Линь Жань беззлобно, но без особой надежды попытался объяснить:
— Если ты мне не веришь, мы сейчас можем отправится в резиденцию Культа Зла, чтобы найти Фэн Куня и Цай Цюаня. Все это очевидно подстроено, чтобы подставить Цзи Усе.
Шисюн с жалостью в глазах посмотрел на Линь Жаня и зачитал строки из стихотворения:
— Спроси мир, что такое любовь?
В этот момент сзади раздался мужской голос, который продолжил:
— Чтобы люди жили и умирали за нее.
Шисюн топнул ногой:
— Паршивец!
У Линь Жаня дернулся уголок рта и он повернул голову, чтобы посмотреть на другого человека. Тотчас же аура любви ослепила его. Эти двое обнимались так, будто кроме них в мире никого не существовало. Нет нужды спрашивать, это явно был Лу Гуянь. На нем был черный костюм, а нижняя часть его лица была скрыта черным шарфом. У него были густые и длинные брови, а также пара улыбающихся глаз персикового цвета. В его улыбке был намек на плохиша. Тебе не нужно видеть все лицо, чтобы понять, что он красив. Неудивительно, что шисюн был очарован до потери пульса.
Шисюн и Лу Гуянь некоторое время флиртовали, прежде чем шисюн заметил, что наряд Гуяня был не совсем обычным. Поэтому он спросил: