достаточную веру, что нелегко сделать, особенно человеку, который всегда был
материалистом, следуя принципам современного общества. Но я думаю, что веру
можно обрести, ее обретают постепенно — ее надо в себе вырастить. Для меня это
было нелегко, и полагаю, что это трудное дело для любого человека…
Произнесенная искренне, эта молитва учит меня быть по — настоящему бескорыстным и смиренным, потому что, даже делая добрые дела, я, бывало, искал одобрения и славы для себя.
Нередко страх — это та сила, которая мешает мне обрести веру и укрепить ее в себе. Страх мешает моему пониманию красоты, терпимости, прощения, служения и душевного покоя.
22 апреля
Моменты осознания могут служить элементами построения душевного покоя, у меня
есть основания утверждать это. Корни реальной действительности, вытесняющие
невротический подлесок, будут держать крепко, несмотря на сильные ветры тех сил,
которые могут разрушить нас или которые мы можем использовать для того, чтобы
разрушить себя.
Я пришел в АА совсем «зеленым» — дрожащий росток с обнаженными корнями. Пришел, чтобы выжить, и это было началом. Я тянулся, развивался, гнулся, но с помощью людей мой дух в конце концов вырвался наружу. Я стал свободен. Я действовал, ослабевал, уходил в себя, молился, снова действовал, вникал заново, пока не наступал момент прозрения. Из моих корней прорастали побеги, превращающиеся в зеленеющие сильные духовные ветви, которые поддерживали меня в моем стремлении ввысь.
Здесь, на земле, Бог без всяких условий продолжает миссию высшей любви. Жизнь по принципам АА поставила меня «на другое основание… [мои] корни ухватились за новую почву». (Анонимные Алкоголики, стр. 11).
23 апреля
Было бы обманом утверждать, что АА — панацея, даже от алкоголизма.
В первые годы трезвости я был переполнен гордостью, полагая, что АА — это единственный способ выздоровления и обретения людьми хорошей и счастливой жизни. Конечно, это было основным компонентом моей трезвости, и даже сейчас, после более чем двенадцати лет в Программе, я активно посещаю собрания, занимаюсь наставничеством, участвую в служении. В течение первых четырех лет выздоровления я считал необходимым использовать помощь профессионалов, поскольку эмоционально чувствовал себя очень плохо. Есть люди, которые обрели трезвость и счастье в других организациях. АА научило меня тому, что у меня есть выбор, — не останавливаться ни перед чем в деле укрепления трезвости. АА, быть может, и не панацея, но своего рода центр моей трезвой жизни.
24 апреля
Алкоголизм привел нас к одиночеству, хотя вокруг были люди, которые нас любили…
Мы пытались обрести эмоциональную безопасность, управляя другими или находясь в
зависимости от них… Мы тщетно старались обеспечить свою безопасность
нездоровым путем господства или подчинения.
Проводя свою нравственную инвентаризацию, я обнаружил, что у меня всегда были нездоровые отношения с большинством людей — с друзьями, например, или с семьей. Я всегда ощущал себя изолированным и одиноким, и пил, чтобы заглушить эмоциональную боль.
Именно благодаря трезвости, хорошему наставнику и работе по Двенадцати Шагам я смог повысить свою заниженную самооценку. Сначала Двенадцать Шагов научили меня, как мне подружиться с самим собой, а затем, когда я смог полюбить себя, — приблизиться к людям и полюбить и их.
25 апреля
На поздней стадии пьянства исчезла наша воля к сопротивлению. И все же, когда мы
признаем полное поражение и станем полностью готовы испробовать принципы АА,
одержимость покинет нас, и мы войдем в новое измерение — свободу под Богом, как
мы Его понимаем.