Пес был в доме и пришел поздороваться. (Не знаю почему, но я терпеть не могу эту псину, может по аналогии с тем мерзким чучелом у Макса.)
Мы с Люси сели за стол (корки хлеба, пятна соуса) и немного поболтали. К сожалению, всю анкету пройти не успели, но она согласилась закончить потом, когда я вернусь из Парижа. Не терпится сделать транскрипцию записи. В одном Макс прав: она действительно крайне политизирована. Ничего общего с законопослушной (чтобы не сказать «конформной») Матильдой. Люси — настоящий активный борец с системой (мне это понятно), хотя идеология в ее речах не главное. Сильнее всего ее задевает ужасающая несправедливость нашего времени, растущее неравенство между богатыми и бедными; ее волнует, что в интересах крупного капитала от нас скрывают экологические катастрофы. Ей омерзительны местные фермеры, которые вообще ничего не понимают, сначала снесли все изгороди и укрупнили поля, а потом настолько истощили почву, гонясь за астрономическими урожаями, что теперь травинку не вырастишь без тонны удобрений и пестицидов, они продались в рабство производителям семян, которые сбывают им кучу отравы, так что теперь, может статься, и воду из крана пить нельзя (блин, я совершенно упустил это из виду! И до сегодняшнего дня глотал литры и литры гербицидов, пестицидов и азотосодержащих продуктов, теперь буду покупать воду в бутылках); она клянет нашу модель развития, из-за которой грядет изменение климата и в близкой перспективе — конец света. Я в отличие от Макса почти уверен, что ее политический активизм на этом и кончается. Ни тебе банды волосатых хиппи, ни малолитражки, ни козьего сыра.
У Люси грамотная речь, она легко выражает свои мысли. Выросла в деревне на выезде из Нио-ра. Посещала лицей с уклоном в садоводство; на какое-то время переехала ближе к Ле-Ману, потом вернулась сюда. Занялась вместе с мужем органическим выращиванием овощей и салата — прямые продажи, АПКХ (Ассоциация поддержки крестьянских хозяйств — договоры о фиксированных закупках), короче, весь арсенал буквосочетаний сегодняшней деревни. Овощи, ягоды, яблоки, груши, сливы. Землю и теплицы от кого-то унаследовал муж. Предложила показать ферму и познакомить со своим бывшим — Франком. Финансовый аспект: не блеск, особенно после того, как разошлись, — раньше хватало, чтобы прожить вдвоем, теперь для каждого по отдельности средств недостаточно. Биопродукцию выращивать труднее — нужно время на переход на биокультуры, и выход меньше. Конечно, цены чуть повыше, но тоже — разве на здешнем рынке продашь кило органической морковки за 6 евро, говорит Люси. Если честно, вообще не представляю, сколько стоит кило морковки, вот стыд-то.
С местными Люси не общается. Убеждена, что в деревне ее ненавидят, потому что она живет «не как все». Мне кажется, это слегка паранойя. Друзья в основном в Ниоре. Свои овощи сама продает на рынках: по будням — в Кулонже, в субботу — в Ниоре и по воскресеньям — на болотах.