Конечно, Эжен её успокаивал. Пытался приободрить.
- Что случилось? - Эжен как всегда отреагировал чутко.
- Ничего, - женщина шмыгнула носом, а потом её будто прорвало: - я не могу. Мне так жалко тебя. Ты там один и ничего не видишь, не слышишь. Я как представлю, так меня всю трясёт.
- Может, я могу тебе как-то помочь? - Марии почудилось, что он дрожит. Мелко, как побитый зверёк.
- Как ты мне поможешь, мой милый? - Она утёрла побежавшую по щеке слезу. - Ты же не можешь стать человеком.
- Не могу? - Тут же пришёл ответ.
Мария застыла. А вдруг, может? Он же сейчас программа, пусть и с душой. Что если просто загрузить его на другой носитель? Например, взять киборга с нейроиплантом и встроенным в мозг процессором, всё там стереть и загрузить на это место Эжена. Ввести душу на место холодной и бессмысленной машины.
Эта мысль, раз поселившись в мозгу, не желала отпускать. Мария купила флешку для нейроимплантов, маленький дамский станнер. Больше времени занял поиск подходящего тела. Женщина забросила работу и только и делала, что ходила по улицам, всматриваясь в лица прохожих. Киборгов было невероятно много. Кто-то пытался скрыть механические части латексом и искусственной кожей, кто-то выставлял протезы напоказ. Людей с мозговыми имплантами тоже хватало - их выдавали разномастные крышечки, прикрывающие порты и светодиоды. Мария всматривалась в лица - этот некрасивый, этот толстый, тот тощий, вон тот носит грязное и мятое.
Примерно через неделю поисков она нашла - лицо, как на фотографии, только глаза без искры, тусклые и причёска другая. Одет бедно, но опрятно. Высокий, подтянутый. Задыхаясь от волнения, Мария начала слежку. Она хотела знать об этом человеке всё - где живёт, куда и когда ходит. Его маршрут оказался незамысловатым. Друзей и родных вокруг видно не было.
Вечером очередного дня, дрожа от волнения, она загрузила Эжена на флешку. Пришла на пустырь рядом с домом тела, затаилась в чернильной тени дерева. Он не заставил себя ждать, появился минута в минуту, как робот. Мария подняла станнер, нажала на курок. Киборг упал, как подкошенный. Дело оставалось за малым. Женщина вышла из укрытия, склонилась над жертвой, достала, как нож, виртбук из кармана...
***
- Конин Евгений Юрьевич, - зачитал врач. Над виртбуком развернулась голограмма с текстом и двумя фотографиями. - Отслужил три года. Участвовал в боевых действиях на Аустриле. Во время одной из боевых операций получил повреждения мозга. Нейроимплант заменял часть среднего мозга, мозжечка, гипоталамуса. Отформатировав его, вы фактически убили человека.
- Человек? - Мария подняла голову, удивлённо глядя на врача. - Но нейроимплант... он был уже как мертвец. Без души.
- Скажите, только честно, - мужчина прищурился. Светодиод на его голове всё так же мигал красным. - Я, по-вашему, тоже бездушная машина?
- Конечно, - пришёл моментальный ответ.
Врач с минуту смотрел на пациентку, не двигаясь и, кажется, не дыша. Лицо застыло невыразительной маской.
- Конин Евгений, - тихо проговорил он. - на первом фото он в начале службы. На втором он же, только после демобилизации.
- И что? - Мария непонимающе моргнула.
Дверь в кабинет распахнулась. В комнату вошли тюремные санитары. Они подхватили женщину под руки и потащили прочь из кабинета. Врач смотрел так же, молча и неподвижно. Его нейроимплант теперь мигал зелёным - составлялся и готовился к отправке отчёт.
- Верните мне Эжена! - Завизжала Мария. - Вы не понимаете! У него есть душа! У нас любовь! Лю-у-убо-о-овь!