27 января, четверг.
Г+Г.
Еду на Винограды, в издательство со странным названием Г+Г, издатель Федор Гал, бывший диссидент, бывший подписант, бывший хартист. Адрес нашел в Новых Книгах, созвонился, приглашен на сегодня. Вот и еду... Холодно, хмуро, снега нет, зато есть смог. Морды пассажиров в метро – лучше не глядеть, интересно, этого Федора хоть немного колыхнет моя судьба или ему по барабану и я, и моя судьба, и мои книги... Везу ему аннотации, рукопись ни какую брать не стал, пусть выберет, тогда и привезу... Винограды это район Праги, дома конца девятнадцатого – начала двадцатого, серые, хмурые, помпезные. А вот и эта улица, вот этот дом, ни хрена себе! новость, такого я еще не видел – вход в издательство через кафе... Неплохо устроился пан Гал, неплохо... Темным деревом отделаны стены, за столиками люди, оглядываюсь одновременно продирая очки замерзшими пальцами. Ко мне спешит какая-то пани в темном платье, невысокая и пухлая, начинает меня мучить чешским. Но я не поддаюсь и отвечаю ей тем же: -Добрый день, я Владимир Борода, у меня назначена встреча с паном Галом... -Да-да, я вас жду, –
почти перебивает меня пани. Я же с удивлением вглядываюсь ей в лицо – надо же, а вроде Федор, а как выглядит...
-Пан Гал уехал на конференцию по правам человека в Германию и поручил мне встретиться с вами. Давайте присядем и я вас слушаю. Раздеваюсь, но не до белья, вешаю шмотки на вешалку, усаживаюсь, достаю портфелио, начинаю предъявлять бумажки. Пани, фамилия вылетела из другого уха, нетерпеливо отодвигает мои бумажки в сторону, но я настойчив, бумаг у меня просто навалом, и наконец добираемся до аннотаций. Тут пани начинает вдумчиво вчитываться в чешские слова аннотаций мои русских воплей. Закончив с последней, категорически заявила? -Это нам все не подходит! У нашего издательства совершенно другой профиль.
Я выкатываю на нее глаза:
-Что значит другой? Я что, вам бульварный детектив принес или порнографический роман? -Нет-нет, нам это не подходит. Мы издаем известных авторов... -А когда вернется пан Гал? –
интересуюсь мрачно я, собирая свои бумажки в папку.
-Пан Гал доверяет мне и поручил встретиться с вами и мое мнение тождественно мнению пана Гала. Насхледоноу пан Борода. -Мне прийти когда стану известным? –
не выдержав, иронизирую. Пани осталась невозмутимой, улыбнувшись, повторила:
-Насхледоноу, пан Борода.
Выхожу на мороз как оплеванный. Но мне не привыкать. Ай да борец за права человека, ай да бывший диссидент... Насхледоноу – скриплю зубами себе под нос, бредя хмурыми улицами среди хмурых домов в сторону метро.
31 января, понедельник.
Почта.
В пятницу П. с работы привезла бумажку с почты, ей ее отец доставил. Просят меня прийти на почту и получить заказное письмо от МВД. Еду на 198 автобусе, на Смихове пересадка до Ангела на метро, затем трамвай до почты. Получил еле-еле, как всегда с боем – что это за бумажка?! у вас должен быть паспорт! и так далее, распечатал, читаю чужие слова в чужих буквах. Ответ на статью в «Респекте». От МВД. Продлили срок рассмотрения моей просьбы об убежище...об азиле... Ну что же, и на том спасибо. Выхожу с почты с чувством усталости, забыв позвонить П., как договаривались, иду пешком, мимо трамвайной остановке, весь такой задумчивый... Может министру МВД морду набить?.. А может не надо? Завтра начинается февраль. Снег не падает, просто холодина. Прага серая и притихшая. И мое настроение серое и притихшее... Приеду и сяду за машинку. Буду «Трамвай в неизвестность» дошлифовывать, с черновика на чистовик перепечатывать – Вячеслав предложил ряду издательств в Москве ненаписанную книгу со своей версией причин революции и всего произошедшего со страной за 70 лет... А его стало искать перестроечное КГБ. Подмосковный поселок, населенный кроме обычных людей и необычными – кришнаит Леша, семья баптистов, поэт Гриша, Художник, Маша которая гуляет сама по себе... Убийство неизвестного – волосатого и бородатого, следом убийство Александра Меня, священника, неудавшееся покушение на Вячеслава... Чехия, ожидание азила, который скорее всего не дадут, и не написанная книга... Может быть когда-нибудь и напечатает кто-нибудь... А что – вроде бы написано неплохо, талантишко у меня есть, тема злободневная и душераздирающая, остается лишь малость – издатель...
ФЕВРАЛЬ.
7 февраля, понедельник.
МЛАДА ФРОНТА.
Еду по Радлицкой на трамвае, который пилит в неизвестность... Вокруг ободранные дома, разбитые тротуары, может еще от фашистов осталось? Не знаю... Пилю-пылю в Младу Фронту, надоумил я сам себя, прочитав рецензию журнале на выданную ими книгу современного русского писателя неизвестного мне, фамилье его мне ни хера неговорит-нешепчет, наверное говно, мы авторы текстов – категоричны в оценках. Может быть и со мною захотят дело иметь, везу им Терру Инкогниту, роман о будущем России, которой уже нет. Вместо России Тера Инкогнито, населенная дикими племенами, разговаривающими на русмате... Контролируемая ООН и внешне, и изнутри. И конечно талантливый вождь одного из племен, имеющий в помощниках двух людей из внешнего мира, мечтает захватить этот самый внешний мир – уже летающий к звездам, своим могучим войском на коровах, вооруженных дубинами... Один помощник – Главный Воин, бывший Наблюдатель ООН, второй Бринер, контрабандист предметов с Территории во внешний мир. За формой сайнс-фикшен скрывается грусть и философские раздумья – ни кого нельзя бросать на пути будущему, и нет другого пути, чем общечеловеческий. Хе-хе-хе...Обалденейшая книга! если когда-нибудь кто-нибудь ее издаст – вот это в сраку русским патриотом с пол локтя будет, ха-ха-ха...смеюсь в пустом вагоне вслух. Конечная! выпуливаюсь, прижимая пакет с рекламой «Теско» к груди, а в пакете заветное... Верчу головой, действительно конечная, и трамвай разворачивается, и дальше уже не куда – дальше какие-то развалины, фабрики или мастерские, полная жопа и талантливый писатель конца двадцатого века, а ведь действительно конец... А вот и сразу через дорогу и нужный мне 61 дом, небольшая такая громадина бетона в ободранных плитках, налево супермаркет, направо крыльцо, бетонные ступени, стеклянные двери, изучаю таблички на стане холла, кто-то на меня кричит... И громко! Поворачиваю башку – за стеклом как в зоопарке мужик и орет, видимо глухой напрочь, вот ведь мне повезло – чех, глухой и старый... Прислушиваюсь, мужик орет меньше и внятней, а! ему любопытно – куда я прусь. Показываю свободной рукой, свободной от сжимания нетленного труда – мол я сам знаю, но мужик не унимается, продолжает дальше рот разевать. Подхожу к вратнице, это местные туземцы так будки обзывают, с мужиками и бабами любопытными за стеклом, ну, что надо? -Куда пан идет? –
с интересом интересуется мужик и сообщает, что журнал «Люди и земля» расположен... Я прерываю местного Шерлока Холмса.
-Мне журнал не нужен, я в издательство «Млада Фронта», а где оно находится – я уже прочитал на стене.
Мужик кивает головой и на всякий случай щеголяет иностранным языком – говорит мне немного странным русским – действительно издательство находится именно там, где я прочитал.
Иду пешком, игнорируя лифт, собираю слова в кучу, хотя то, что говорить в издательствах – я уже заучил наизусть. Как попугай. Ночью меня разбуди и от зубов отлетит – Добры ден, я списовател, мам на конто едну выдану книгу в накладательстве Матя, хцел бы набиднут вам инну... И так далее, и тому подобное, а П. говорит, что я по-чешски не умею, да я еще мог бы чешский преподавать, для начинающих ходить по чешским издательствам писателям говорящим на других языках... Пришел. Длинный коридор, под бородой вспотело. Ни кого нет, не на всех дверях есть таблички. Общее впечатление – ниже среднего... Не издательство, а контора эпохи развитого социализма. Начинаю искать, естественно – начинаю с секретариата, прямо политбюро, а не издательство! Молодая смазливая герла вытаращив глаза на такого дивного списователя, ведет меня в нужный кабинет. Там ни кого нет, много всего хорошего и разного, может их обокрасть? А может не надо?.. Сижу, жду, может быть еще сегодня придет, все же не пятница, не лето, да и время одиннадцати нет, вон и мобиль на столе валяется, может у человека проблемы с желудком...или с жопой...а я... И дождался, неплохой на первый взгляд мужик моих лет с улыбчивой мордой, следом еще какой-то молодой в наглаженном костюме, мужик-то по простому, ну джинсы, ну пуловер-рубашка, дальше перечислять? Носок-трусов он мне не показывал. Оттарабаниваю заученное, показываю статьи-рецензии, хвастаю – участвовала рукопись в конференции Пэн-клуба и на книжной ярмарке, но вам притащил другую. Выкладываю труд, мужик с интересом листает, затем показывает мне «Респект» с моими черными очками и шляпой с бисером. Признаюсь что это я. Расстаемся с мужиком по-хорошему, то есть я ему оставляю рукопись, он мне дарит визитку, читаю – пан Михачек, он предлагает названивать, забегать, вообще – быть как дома и не стесняться. А я и не стеснялся – выпил две чашки чаю и сахару положил от души, раз на халяву. Потряся с мужиком друг другу руки и сообщив молодому в костюме – насхледаноу, выхожу в коридор. Тихая радость распирает мне мочевой пузырь... Лирики от меня не дождетесь, я вам не Тургенев, я Володя Борода, хипарь, прошедший школу мужества в советских лагерях...А дабл в «Младе» Фронте так себе. Но получше, чем у Мати. Там совсем караул.