В этот день было решено сделать первую вылазку из корабля. Большая часть внешних камер не работала, уцелевшие камеры по правому борту на носу корабля показывали только белесые волны движущегося тумана. Порой, в густой дымке угадывались какие-то неподвижные массивные объекты, скорее всего, это были деревья того самого леса, куда рухнул звездолет. Наружу должны были идти Белая Лошадь, старший Механик и еще двое – один из геологов и буровой мастер. Их нарядили в усиленные скафандры, каждому вручили по плазмагану. С натугой открылся внешний люк шлюза, из-за наклона корабля бывший теперь у самой поверхности. Разведчики направили стволы своего оружия в проем люка, не торопясь покидать казавшуюся такой безопасной шлюзовую камеру. В проеме глубился густой туман, словно не решавшийся пересечь порог. Он плыл вдоль корпуса корабля, подобно течению медленной реки, иногда порождая маленькие завихрения. Но вот от него отделился один язычок, потом другой, третий. Они словно нащупывали дорогу внутри незнакомого и явно чужеродного им земного звездолета. Было очень странно смотреть, как полоски тумана сливаются на полу кессона в маленькую приливную волну и медленно накатываются чуть сероватой дымкой. Невольно, люди отступили к внутренней двери, но туман догнал их, коснулся сапог, медленно накрыл их. Едва он коснулся скафандров, в шлемах загорелись индикаторы опасности внешней среды. Туман был химически активным, и даже если бы не было высокой концентрации углекислоты, находиться в тумане без скафандра более нескольких минут было бы нельзя.
- Брр, - зябко передернула закованными в броню скафандра Белая Лошадь, - словно желудочный сок по составу, только менее активный! Кажется, мы преземлились прямо в желудке этой планеты.
- Ага! – насмешливо поддакнул буровик, - А по дороге, пока через рот летели, выбили ей несколько десятков зубиков. Вот только и нас на славу пожевали, спасибо, хоть не в кашу. Ну что, пошли?
Четверо людей осторожно ступили на грунт планеты. Несмотря на позднее утро, видимость была не больше пяти-шести метров. Вокруг корабля клубился густой туман, а метрах в пяти вокруг корабля начинались завалы из обломков громадных стволов, разбитых в щепки при падении «Можжевельника». Космобиолог и буровик направились к корме звездолета, чтобы осмотреть повреждения снаружи. А Механик с геологом решили осмотреть переднюю часть корабля. Когда Белая Лошадь и ее напарник дошли до хвостового отсека и обогнули торчащие наружу искореженные куски обшивки там, где раньше был прыжковый двигатель левого борта, взорвавшийся при посадке, им открылся вид на уходящюю в туман просеку, густо усыпанную обломками стволов, с торчащими из почвы огромными, словно мостовые опоры, расщепленными пнями. Кое-где виднелись скрученные куски обшивки корабля. Только отсюда стала видна вся картина катастрофической посадки, которую они ухитрились пережить.Постояв немного, словно стараясь запомнить картину разрушений навсегда, они, не сговариваясь, двинулись дальше, в сторону люка гаражного отсека, находившегося на другой стороне корпуса корабля. Правый борт выглядел почти не поврежденным, хотя при полете через лес с консоли оторвало прыжковый двигатель. Но сам корпус по правому борту был практически цел, как и громадная створка люка. Они прошли дальше, намереваясь встретиться со второй парой у носовой части корабля. Попутно они внимательно прислушивались к скрипам и словно шепоту, доносившимся из-за стены тумана и исполинских стволов деревьев. Но что или кто издавал эти звуки было не видно, если в лесу и затаилась жизнь, то к кораблю выходить она не торопилась. Немного не доходя до носовой части корабля на корпусе снова стали заметны повреждения, тут и там во внешней обшивке были вмятины, в паре мест панели разошлись, нескольких не хватало. В нескольких местах под разорванными трубопроводами грунт пропитался вытекшей гидравлической жидкостью или водой. Буровик как раз рассматривал торчащие из трещины корпуса обломки какой-то трубы, когда Механик связался с ними по рации и попросил не мешкая подойти к нему и его напарнику. Они нашли что-то и хотели показать Космобиологу. Подойдя ко второй паре, что-то рассматривающей на земле, заинтригованная Белая Лошадь присмотрелась, и неожиданно поняла, что перед ними, частично придавленная корпусом корабля, на земле распростерлась туша какого-то животного, залитая коричневатой жидкостью. Похоже, корабль придавил ее, в последнем движении, остановленный стволами-великанами. Большая часть тела была скрыта корпусом, наружу торчали, по всей видимости, верхняя чать груди и голова на короткой шее. Одна передняя конечность также была придавлена и скрыта от глаз, зато вторая распрастерлась на грунте и была скорее рукой, чем лапой, заканчиваясь длинными то-ли пальцами, то-ли щупальцами. Глаз, скрытых кожистыми складками, было шесть, если, конечно, это были именно глаза, а не что-то другое. Носа не было, зато пасть была в пол-головы и полна конических острых зубов. Из пасти вытек уже засохший ручеек той же буроватой жидкости, возможно, крови. И снова туман вел себя странно. Словно тонкие витые жгутики его, намного плотнее окружавшего тумана, вползали в приоткрытую пасть и исчезали в ней. Космобиолог прислонила плазмоган к звездолету и, присев на корточки около головы, прикоснулась к серой коже кончиками пальцев силовых перчаток. Тварь не шелохнулась. А потом случилось нечто пугающее и трагическое. Белая Лошадь встала на ноги, повернулась к напарникам и, медленно подняв к шее руки, одним движением открыла защелки своего шлема. Никто не успел ничего сказать от неожиданности, а тем более, что-то предпринять. Космобиолог сняла шлем. Медленно вдохнула отравленный воздух, при этом ее лицо приняло синюшный оттенок. Но она не упала замертво, как ожидали остальные, а только отшвырнула шлем в сторону стены леса. Потом до пораженных людей донесся через внешние микофоны ее ставший совсем незнакомым хриплый голос:
- Она зовет меня. Туда. – она указала рукой за спину, в туман, - Мне нужно идти, она не любит ждать.
Туман сгустился вокруг нее, так что контуры тела стали едва угадываться в молочной пелене, а потом Белая Лошадь побежала в сторону леса, сразу же затерявшись за белой колышашейся завесью. Оставшиеся трое, не в силах прийти в себя от увиденного, подобрав брошенный ей плазмоган, торопливо направились к шлюзовой камере. Ждавшие их у выхода из камеры дезинфекции Бортинженер и еще десяток людей, изнывавшие все это время от невозможности следить за группой, накинулись на них с вопросами. Поначалу, никто не верил их рассказу, настолько невероятным было то, что они рассказывали. Двое вызвались идти искать Космобиолога, и у же надевали скафандры, когда Бортинженер вмешался и запретил кому бы то ни было покидать корабль. Позже, всем собравшимся в кают-компании членам экипажа продемонстрировали записи видеокамер их скафандров. Тут уже сомневавшихся в их истории не осталось. Когда все видеозаписи были просмотрены, в кают-компании воцарилась давящая тишина. Ее нарушил спокойный голос Бортнженера:
- Товарищи, мы все скорбим о нашем друге, Космобиологе. Случилось что-то непонятное и страшное. У меня нет этому объяснений. Но одно очевидно – эта планета не так проста, как мы думали. Что-то забрало нашего товарища. Я не знаю, связано ли случившееся с мертвым зверем, или чем-то еще, но с сегодняшнего дня нам не стоит покидать пешком корабль. Это слишком опасно, нас и так осталось мало. Предлагаю исследовать окрестности при помощи автоматических дронов, возможно, этого будет достаточно, чтобы выяснить величину опасности и найти меры с ней бороться. Предлагаю голосовать за мое предложение. Кто за?
Все, как один подняли руки.
- Принято единогласно! Можно расходиться. Я только попрошу Механика и Техников подумать, что из нашего оборудования мы могли бы использовать.