Ближе к вечеру, Ежик почувствовала, как вздрагивает под ногами почва, словно в отдалении вбивали сваи под фундамент. Большие такие сваи. Толчки становились все ощутимее, стало видно, как раскачиваются от них молодые деревца, еще не успевшие окаменеть подобно старшим собратьям. Девушка кинулась в сторону, под прикрытие высокого изогнутого корня, и затаилась, держа плазмоган на изготовку. Даже туман, казалось, испугался и порядел, втянувшись в глубину леса между деревьями. И тут Ежик увидела их. Их было трое. Высокие, метров по десять, может и выше, в холке, с длинными шеями, поднимавшимися из середины тела, эти гротескные животные опирались на шесть коротких, но очень массивных ног, заканчивавшихся широкими круглыми копытами, а может, ступнями, подобно ступням земных слонов. Видимо, вес эти титаны имели чудовищный, потому что всякий раз, когда огромная нога ударяла в грунт, вздрагивали даже древние древесные стволы, казавшиеся каменными столбами. С боков титанов спускалось множество длинных гибких щупалец, извивавшихся и непрестанно шарящих вокруг. Они то и дело что-то подхватывал с земли и втягивались куда в тело монстров. Вне всякого сомнения, монстры кормились на ходу, но что именно они собирают, было не видно. Ртов Ежик тоже не разглядела. Сжавшись в комочек, и старясь дышать через раз, она сидела долго, очень долго, не шевелясь, до тех пор, пока последние отзвуки топота ног исполинов не затихли в лесу. Вместе с тишиной вернулся и туман, по-хозяйски укутывая деревья движущимся белым одеялом. И Ежик снова подивилась тому, что туман тек не туда, куда гнал его ветер, а куда вздумается самому туману. Во всяком случае, такое у нее сложилось мнение. Порой туман играл с ее воображением, создавая образы, повторявшие очертания ее знакомых. Вон там лицо Техника смотроит на нее с выстоты трех метров, размером больше ее самой. А вот Врач, сотканный из дымчатых завихрений, выглянул из-за соседнего дерева и растял, смешался с окружающим туманом, вот еще лица, появляющиеся на мгновение и тут же исчезающие. Но один образ возникал чаще других, настолько часто, что Ежик уже готова была поверить, что у нее начались галлюцинации. Это была фигура высокой и красивой женщины, с непропорционально длинными ногами и осиной талией. Она виделась то впереди, на границе видимости, то появлялась над ней, парила в воздухе секунду- другую и сливалась с туманом. Иногда, обернувшись, девушка замечала краем глаза уже распадающийся образ у себя за спиной. Один раз Ежик не выдержала и, вскинув плазмоган, выстрелила в грудь туманной фигуре. Образ растаял, как и положено туманным формам, ослепительный клубок плазменного заряда взорвался в сотне метров, угодив в древесный ствол. После это Ежик решила не обращать внимание на призраков тумана, решив, что у нее должно быть, началось кислородное голодание, или она просто слишком устала, вот и видит всякие наваждения. На ночь она расположилась в зарослях молодых побегов деревьев, куда с трудом протиснулась между гибкими стволами. Деревца создавали естественное убежище, переплетясь ветвями и надежно прикрывая ее со всех сторон от крупного зверя вроде того, которого она подстрелила. Вдобавок, Ежик поставила вокруг себя несколько миниатюрных датчиков движения, они должны были дать сигнал и разбудить ее, если кто-то попытается все же подобраться поближе. Перекусив, она села на мягкий грунт, опершись на рюкзак спиной, положила оружие на колени и спустя пять минут уже провалилась в тревожный сон. Ей снилось, что она снова летит на «Можжевельнике» через бездну гиперпространства, но защитный купол отключен, и весь звездолет наводнен злобными и голодными эфирными сущностями. Она пытается убежать от них, но они окружили ее, отрезая пути к спасению. Казалось, все кончено, спасения нет, и тут появилась еще одна сущность, или то была не сущность, а олицетворение самой бездны - высокая женская фигура с узкой талией, с горящими глазами, с ногами, заканчивавшимися змеиными телами. Она простерла светящуюся руку к Ежику, и эфирные сущности, только что злобно рычащие, жалобно заскулили и в панике помчались прочь, прячась в тенях.
- Она моя принцесса! Прочь от нее! – пропела-прошипела женская фигура.
И тут завыла аварийная сирена корабля.
Ежик подскочила и проснулась с бешенно колотящимся сердцем. Один из датчиков движения издавал резкие сигналы оповещения, и Ежик подхватила с колен плазмоган, высматривая ночного гостя. Туман слабо светился, разгоняя ночной мрак. Света было немного, его недоставало даже чтобы разглядеть границу, где туман становился непроницаем, но этого хватило, чтобы Ежик увидела того, кто явился к ней в ночи, и покрылась испариной от ужаса. С расстояния в метр, не больше, на нее смотрело лицо Белой Лошади. Ее длинные волосы плавали в воздухе, словно наэлектризованные, но было видно, что вокруг прядок струятся змейки сгустков тумана. Такие же змейки то исчезали в ее ноздрях и открытом рту, то выплывали наружу, словно дыхание в морозный день. Глаза Белой Лошади стали похожи на черные шарики на концах торчавших из глазниц стебельков цвета сырого мяса, в каждом глазу горела багровая точка, словно отражая свет пламени. Уши стали похожи на крылья летучей мыши и жили каждое своей жизнью, поворачиваясь в разные стороны, сжимаясь и раскрываясь, словно веер. Но самое страшное было не это. Страшно было то, что ее шея стала длинной, словно змея, и плавно изгибаясь меж молодых стволов, уходила вверх и в сторону, пропадая в темноте.
Ежик, стараясь не шевелиться, начала медленно наводить ствол плазмогана на это порождение ночных кошмаров. Глаза шевельнулись, посмотрев на оружие, и голова качнулась в отрицательном жесте. С трудом узнаваемым голосом голова Белой Лошади простонала-прошипела:
- Нет нужды, Ежик! Тебе не надо бояться меня, ты под защитой. Ты доказала, и теперь Она защитит тебя от любого живого. Но береги себя и жизнь в себе. Ты нужна принцу, а Им нужен Король. А теперь спи спокойно, в этом лесу теперь никто не посмеет потревожить тебя. И я пригляжу, подружка. – голова задергалась, застонала, туманные струйки вылетали изо рта и втягивались обратно, глаза на стебельках затряслись. Ежик догадалась, что Белая Лошадь смеялась. А потом голова очень быстро, почти молниеносно втянулась вверх, во мрак леса. Ежик сидела, всматриваясь в туман, со страхом ожидая, что чудовище снова вернется, но время шло, Белая Лошадь не появлялась, и в конце концов усталость взяла верх, и Ежик уснула, на этот раз без сновидений, и проспала до позднего утра.