— Первый пошел! — радостно завопил инструктор, одновременно с командой прикладывая ботинок к заду первого курсанта. — Это для того, чтобы он подальше от самолета отлетал. А то мордой пересчитаете заклепки на борту, — так объяснял свои действия вышибалы курсантам инструктор, чтобы расценивали сие деяние, как жизненную необходимость, а не причуды самого его.
Но Володя понимал по Жениным воспоминаниям, что никакая аэродинамика не предусматривает контакта курсанта с бортом самолета, и он был категорически против такого принудительного выталкивания. Великолепно и без ботинка выпрыгнет. И потому, когда подошла его очередь, то он успел выпрыгнуть на долю секунды раньше команды, а нога инструктора улетела в пустоту. Вася был следующим, поэтому уже из его слов Володя узнал о последствиях своей поспешности. Вместе с ногой инструктор чуть сам не вылетел из салона. Благо, он был пристегнут к тросу, протянутому по всему салону, к которому также были пристегнуты и карабины всех присутствующих. Прыжки проходили в режиме принудительного раскрытия.
Теперь инструктор был более осторожен, и уже выговаривал команду после удара ботинком под зад выпрыгивающему. Так более гарантировано попадание. Но Кацуба с перепуга все равно успел выпрыгнуть раньше ботинка. А вот Панасюк внезапно передумал и заявил о своем категоричном нежелании расставаться с инструктором. И главное в последнюю минуту, когда уже нос высунул наружу, а вот тело возражало. Он обеими руками железной хваткой уперся в дверной проем и протестовал против попыток инструктора принудительно его выбросить из самолета. А ведь время идет, задержки здесь недопустимы, поскольку самолет задержаться над заданной точкой даже на секунду неспособен. И ботинок не помогает. У инструктора уже нога онемела.
И тогда ему пришла на ум простая, как конструкция лопаты, но действенная хитрость. Инструктор просунул руку между ног Панасюка и ухватился за то, что попалось под руку. А вот это самое любой мужчина бережет сильнее самой жизни. И Панасюк не исключение. Он по инерции и инстинктивно обеими руками ринулся спасать свое мужское достоинство, а инструктор в эту секунду легонько подтолкнул его плечом, выбрасывая бузотера за пределы самолета. В салон лишь донесся дикий истошный вопль вперемешку с обещаниями отомстить и покарать подлого обманщика. А инструктор тяжело, но облегченно вздохнул, словно исполнил сложную и ответственную работу, и вошел в кабину летчика, усаживаясь в свободное правое кресло. На такие простейшие полеты без надобности был правый летчик.
— Готово! — радостно доложил он. — Можно идти на посадку. Немного с последним задержался, а так все по графику.
— Поспешили, или припозднились, — сообщил летчик. — С земли передают резкое усиление и изменение направления ветра. Покружимся немного, чтобы дежурных предупредить, если что. Глянем сверху, куда всех понесет. Спешно как-то вышло.
— Никуда не денутся, — успокоил его инструктор, для которого такая работа была его буднями. — Аэродром большой, за него не унесет. А там, на земле всех соберем.
Собирать действительно пришлось всех подолгу и допоздна. Ветер, внезапно и без прогноза прилетевший невесть откуда, нарушил все планы сегодняшнего дня. Вместо обеда возвращение состоялось лишь к вечеру. Он разбросал последний заход не только по всему аэродрому, но и прилично за его пределы. Да ладно бы дул в одну сторону, а то сложилась такая метео ситуация, когда на разных высотах он дул в разные стороны и не только с переменными направлениями, но и силой. А поскольку временной интервал разбросал курсантов, как по вертикали, так и по горизонтали, то все десять курсантов практически улетели от аэродрома по разным сторонам.
Начальник парашютной службы закрыл глаза от отчаяния и ужаса, наблюдая такой кошмарный разброс тел по округе. Дай-то бог, чтобы эти тела к тому же оказались еще и неповрежденными. Все-таки это их первый прыжок. И хотелось бы так скоро их летную карьеру не закруглять. Даже временная нетрудоспособность перечеркнет карьеру пилота хотя бы на этот учебный год.
Но Володя и Вася, как и другие курсанты, с наземной ситуацией знакомы не были. До них про изменившуюся метео обстановку почему-то не довели. От того и настроение было весьма празднично-сумасшедшее. С криками "ура", от того, что так ловко сумел обмануть инструктора и избежал жесткого прикосновения крупного ботинка к мягкому месту, да и вообще от самого счастья полета, Володя вырвался наружу и, подхваченный воздушным потоком, воспарил высоко над землей. Через пару-тройку секунд он услышал над головой хлопок, чувствуя под…(как бы красиво и литературно выразиться)? В общем, в районе между ног, где проходили лямки основного парашюта. В этом самом месте он и почувствовал безболезненный удар.
Не зря на предполетной подготовке предупреждали, чтобы перед самым прыжком лямки обязательно поправили. Иначе приземлишься если не евнухом, то тяжело сексуально озабоченным. Володя лямки поправил правильно, оттого в полете и чувствовал себя комфортно. И, глянув в небо, увидел над головой огромный купол с отверстием в центре. От такого вида захотелось петь. Но вокальные данные не позволяли, потому и заорал на всю глотку:
— Лечу! Я лечу! Всем, кто меня слышит, большое здравствуй! Вася, как там дела? — заорал он еще сильней, увидев невдалеке от себя чуть выше парящего друга. — Лично у меня все просто великолепно!
— А у меня еще лучше. Здорово как! Володя, а чего это мы висим на одном месте и никуда не летим?
— Нет! — орал в ответ Володя. — Еще как летим, но просто еще высоко, потому и кажется, что на месте.
Но тут Володя заметил некое несоответствие. Вроде они находятся в одной воздушной среде, но почему-то Вася летит совершенно в другую от него сторону. Или наоборот. Это Володя куда-то полетел. А Вася вполне нормально летит по плану.
— Вася, ты куда? — заорал Володя, но в ответ услыхал тихий затухающий писк.
Вася уже был далеко. Володя бросил взгляд на землю и догадался, что это и он так же летит подальше от аэродрома. А ведь инструктор обещал их приземление недалеко от точки общего сбора, где в кучку собрались автобусы и специальные машины. Обидно. Придется тащиться в такую даль с тяжелым грузом на горбу. Завтра во время второго прыжка он выскажет свое пренебрежение в адрес их неточных расчетов. Не дрова выбрасывали. Хотя Иван Иванович, а так звали пробную куклу, которая вылетала из первого круга самолета одой из первых, а по ней уже определяли точку выброса всех курсантов, приземлился очень даже близко от места сбора. И все предыдущие группы приземлялись неплохо. Почти рядом с автобусом.
А может зря Володя не дождался команды и позорно удрал от пинка в зад? Вот теперь и летит неправильно. Нет, явно, что причина в другом. Все до единого из их партии летят в разные стороны, словно у каждого стоит персональный моторчик, и он управляет им, как сам хочет. Полное нарушение физики, математики и метеорологии. Прыгнули из одного самолета, на один аэродром, а летят каждый, куда душе угодно. Хотя Володиной душе туда совершенно не угодно. Но данный парашют абсолютно неуправляемый. Летит, как одуванчик, туда, куда его несет ветер. Ладно, подумал Володя, есть и здесь идеальные варианты выхода из ситуации. Можно прикинуться тяжело больным, и за тобой приедет машина. А ты к этому времени выздоровеешь, поправишься, и похорошеешь.
Нет, теперь опять возвращается к аэродрому. Черт знает, чего творит. Про такие выкрутасы их никто не предупреждал. Однако за несколько секунд до приземления Володя посчитал, что ему крупно повезло. Весь аэродром хоть и позеленел от травки, но уже почти весь был объеден стадами пасущихся коров. А вот Володя приземляется на окраине в густую заросль травы. Эта зеленая полянка даже резко выделялась на фоне окружающей местности. Ну, очень привлекательная площадка. И Володя приступил к выполнению заключительной подготовки перед посадкой. Он вытянул вперед, слегка согнутые в коленках, ноги, сомкнутые вместе, уцепился в лямки парашюта, слегка подтягиваясь к куполу, и мягко приземлился на густую пушистую травку, касаясь пятками земли, и опускаясь на землю тем место, которое спас от удара инструкторского ботинка.