Все эти соображения были Ежову, безусловно, известны, однако согласиться с ними он не мог и даже подал соответствующее заявление на имя Сталина. Когда же и это не возымело действия, Ежов решил прибегнуть к последнему средству.
«Так как вопрос о моем назначении был решен против моего желания, — вспоминал он позднее, — то я пришел [в секретариат Сталина] и просил, чтобы Сталин меня принял. Мне в секретариате отказали. В это время вошел Сталин сам. Видя, что я ругаюсь в секретариате, он пригласил меня к себе в кабинет, где и состоялась беседа. Он меня пожурил за мое нехорошее поведение и сказал, чтобы я работал.»{79}
После этого ничего уже не оставалось, как только подчиниться и надеяться на то, что ударным трудом удастся заслужить право скорейшего возвращения в аппарат ЦК.
В Наркомате земледелия Ежов возглавил сектор кадров, в задачу которого входили учет, подготовка и распределение специалистов сельскохозяйственного производства. Наиболее сложным элементом в этой триаде являлась подготовка, так как переход к сплошной коллективизации предполагал совершенно новый подход к воспроизводству сельскохозяйственных кадров. Прежде всего ставилась задача резко увеличить их численность, поскольку спешно создаваемые колхозы и органы управления ими нуждались в огромном количестве агрономов, инженеров, зоотехников, землеустроителей, финансово-счетных работников и т. д. Считалось также, что крупным общественным хозяйствам нужны будут уже не специалисты-универсалы, которых в прежние годы выпускали сельскохозяйственные вузы и техникумы, а узкие специалисты по отдельным отраслям производства — не просто, например, животноводы, а коневоды, овцеводы, свиноводы и т. д., а это означало, что необходимо коренным образом изменить структуру учебных заведений сельскохозяйственного профиля и систему преподавания в них.
Кроме того, остро ощущалась потребность в квалифицированных кадрах трактористов, комбайнеров, чабанов, скотников, приемщиков зерна, других низовых работников массовых профессий, и необходимо было срочно решать, где и каким образом можно их всех подготовить.
Вес эти и многие другие проблемы обрушились на Ежова сразу после его вступления в должность заместителя наркома. Вот лишь некоторые из вопросов, которыми ему пришлось заниматься в первые же недели работы: организация курсов руководящего состава Наркомата земледелия СССР, разработка новой структуры наркоматов земледелия союзных республик и областных земельных управлений, подготовка кадров массовой квалификации для колхозов через РККА, реорганизация сельскохозяйственных вузов и системы подготовки научно-исследовательских кадров для сельского хозяйства и т. д. и т. п.
А тем временем в стране назревал политический и экономический кризис, порожденный ударными темпами принудительной коллективизации. То в одном, то в другом месте вспыхивали крестьянские восстания, массовый характер принял на селе убой скота.
Пришлось давать обратный ход. В опубликованной в «Правде» 2 марта 1930 г. статье «Головокружение от успехов» Сталин обвинил местных работников в головотяпстве и указал, что «принцип добровольности является одной из серьезнейших предпосылок здорового колхозного движения».
Начался массовый выход из колхозов. К июню 1930 г. доля коллективизированных крестьянских хозяйств сократилась по сравнению с мартом с 56 % до 23,6 %{80}. Однако вышедших на волю крестьян ждало сильное разочарование. Поскольку колхозу предоставлялись в пользование ближайшие земли, располагающиеся вокруг него сплошным кольцом, то единоличникам либо не выделяли обратно землю, либо выделяли, но в непригодных или разных местах, небольшими кусками, часто без прогонов к пастбищу и воде. Не возвращали семена, не оплачивали уже выполненную в колхозе работу, угрожали конфискацией имущества и т. д.
В поисках защиты от притеснений тысячи крестьян устремились с жалобами в районные, областные и краевые центры, в столичные организации и учреждения. Многие из них добрались до Наркомата земледелия, и его руководящие работники вынуждены были встречаться с крестьянами и разбираться с их проблемами.
В одном из таких разбирательств участвовал и Ежов, встретившийся 1 июня 1930 г. с группой бывших колхозников из Армавирского и Донского округов Северо-Кавказского края. Пришедшие на встречу крестьяне жаловались на то, что в ходе коллективизации были в нарушение закона обобществлены засеянные ими осенью 1929 года площади под озимой пшеницей, и теперь, когда они вышли из колхоза, им эти земли обещают отдать только после того, когда силами колхоза будет произведена уборка урожая, которую им придется оплачивать, хотя они со своих участков урожай и сами легко соберут, лишь бы отдали побыстрее землю.