Ни одно состояние инивидуального сознания или даже мысль, уже до известной степени проникнутая на этом плане существования общим сознанием, не может быть сравнена с точки зрения духовного возбуждения с этим абсолютным сознанием, где чувство индивидуальности растворяется в целом. Вот слова, имеющие хождение между нами, но которые не имеют никакого точного и живого значения для обыкновенного ума, раба своего физического мозга, и рожденного от этого мозга разума.
Все, что мы можем понять, это то, что Нирвана есть высшее состояние сознательного покоя во всеведении.
Факты, касающиеся Будды, дали место большой путанице по поводу Нирваны. Говорят, что он достиг Нирваны, еще будучи на Земле; говорят также, что он отказался от Нирваны, чтобы перенести многие перевоплощения на пользу человечества. Эти оба факта прекрасно согласовываются. Будда, будучи великим адептом, естественно, достиг того, что является высшим подвигом адептата на этой Земле, т. е. перевода своего собственного духовного Эго в неисповедимое состояние Нирваны. Однако не надо воображать, что любой адепт может совершить этот переход с легкостью. Автор смог собрать лишь немногие данные о природе этой тайны, и он думает, что этот подвиг возможен лишь для немногих, в высшей степени одаренных адептов, потому что такое состояние предполагает полную остановку жизни тела в течение такого длительного времени, по сравнению с которым самые долгие каталептические сны — лишь моменты, и в это время с помощью средств оккультной науки останавливается разложение физического тела. Несмотря на это, лицо, подвергающее себя этому опыту, подвергается двойной опасности потерять земное существование. Одна из этих опасностей заключается в том, что если Эго достигло Нирваны, согласится ли оно вернуться? Этот возврат, без сомнения, будет большой жертвой; он потребует огромного усилия и будет вдохновлен лишь возвышенной преданностью духовного путешественника идее долга в самой ее чистой отвлеченности. Другая опасность состоит в том, что даже допуская, что чувство долга возобладает над искушением остаться, то и тогда сомнительно, что путешественник сможет вернуться. Несмотря на все это, много других адептов, помимо Будды, совершили это большое путешествие, и согласно их высказываниям, возврат к своему телу (телесной тюрьме) причиняет им страдание в течение целых недель. Это, действительно, слишком большое падение — возобновить течение физической жизни и возвратиться на Землю, побывав в Нирване.
Отказ Будды необъяснимым образом был еще много больше, ибо он вернулся из Нирваны не только из чувства долга, чтобы закончить предпринятое в лице Гаутамы Будды земное существование, но выполнив все условия, поставленные ему долгом, и, заслужив по бесконечным причинам право на переход в Нирвану, даже при самой добросовестной оценке его законченной миссии, отказался от этой награды, дабы предпринять новую серию воплощений для блага человечества в целом. Может быть спросят: «Какую пользу может человечество получить от этого отказа?» Этот вопрос зародился лишь благодаря укоренившейся у большинства из нас привычке оценивать благо по его физической мерке и даже рассматривать эту мерку соответственно обывательской оценке человеческих вещей. Для Будды главный вопрос заключался в помощи возможно большему числу людей, чтобы те пересекли критический период пятого круга.
До этого самого момента в мыслях адепта, а следовательно, в мыслях Будды, идет лишь приготовление к окончательной борьбе. Материальное благополучие нынешнего поколения не входит в этот расчет; единственно важное в данный момент - это развить в человечестве стремления, которые позволят как можно большему числу Эго выйти на кармический путь, который в последующих рождениях подвинет развитие их духовности. Без сомнения, эзотерические Учителя - адепты, сотрудники Будды, - уверены, что самый факт развития этой духовности уменьшит в большей мере несчастья людей. И счастье людей, хотя бы в одном поколении, не есть нечто, оставляющее эзотерическую науку в безразличии. Таким образом, эзотерическая политика не должна считаться чем-то столь отдаленным и туманным, что она не может иметь никакого интереса для всех, живущих в наши дни. Пшеница дает плохие и хорошие урожаи; то же относится к росту духовности в человечестве; во всяком случае, в Европе, если мы обратимся к опыту предыдущих больших рас во время периодов развития, соответствующих тому, который мы переживаем сегодня, нынешний высокий полет разума в сторону материального и физического прогресса не того свойства, чтобы произвести богатый урожай духовного прогресса. В настоящее время лучшая возможность делать добро в странах, где развитие, о котором мы говорим, наиболее значительно, состоит в том, чтобы привести к интеллектуальному пониманию возможности и важности духовности, даже прежде, чем она будет эффективно осуществлена; главное - это остановить внимание разума - этого ясновидящего, но пристрастного судьи. Как бы слабы
ни были успехи в этом направлении, они оправдают усилия тех эзотерических руководителей человечества, находящихся в слабом меньшинстве, которые считают, что стоит попытаться.
Итак, Нирвана - действительно основа эзотерического буддизма, так же, как и обучения, до сих пор плохо руководимого, экзотерических учащихся. Великая цель громадной человеческой эволюции - это развивать человеческие души, дабы приготовить их к этому, еще нам непонятному состоянию. Ясное изучение высших интересов нашего далекого будущего совпадает с преследованием нашего ближайшего благополучия в следующем девачаническом периоде и в нашем следующем земном существовании.
Если высшей целью, к которой мы должны стремиться, является развитие духа, то безразлично, как мы ее достигаем. Именно с этой ошибкой пришлось бороться Будде в лице Шанкарачарьи: по древнему верованию индуистов, мокши можно достичь благодаря бхакти без помощи джнаны. Иначе говоря, спасение достигается благочестивыми обрядами без постижения вечной истины. Спасение, о котором говорится, не заключается в избежании возмездия хвалами небесному монарху, но путем подъема в духовные области столь величественные, что желающий их достичь кандидат должен преследовать то, что мы обычно подразумеваем под всезнанием. Следовательно, ясно, что соответственно постоянному действию природы мы ни в коем случае не увидим, чтобы некоторая личность приобрела мудрость лишь потому, что была доброй. Высшая благость и мудрость человека, достигшего шестого круга, постепенно пробудят в нем чудесные качества, и они сами смогут лишь расти. Но одна доброта, соединенная, как мы это часто видим, с самыми фантастическими религиозными верованиями, не может привести ни к чему другому, как к девачаническим периодам набожного, но неразумного экстаза, и, наконец, если эти условия повторяются в течение многих существований, уснувший индивидуум угаснет без страданий в середине высшего кризиса. Лишь через упорное желание и стремление к глубокой духовной истине, а не через банальную покорность, даже с хорошими намерениями, догматам, предписываемым соседней церковью, может человек заставить свою душу проникнуть в субъективную сферу, приготовить себя к черпанию познаний истины во всеведении своей шестой
сущности и своевременно перевоплотиться под влиянием того же стремления.
Ни одна идея не является столь гибельной для человеческого прогресса по отношению к индивидуальной судьбе, как столь распространенная идея, что все религии равноценны. Если такая-то доктрина при ближайшем рассмотрении окажется абсурдной, совершенно неважно, что громадное большинство добрых душ не сознает ее абсурдности, лишь бы они продолжали с безупречным благочестием исповедывать ее. Одна религия вовсе не столь же хороша, как другая, лишь потому, что каждая дает образцы одинаково хороших жизней. Однако я предпочитаю воздержаться от критики индивидуальных верований, желая сделать из этой книги лишь безобидное изложение истинного эзотерического учения, единственной великой религии мира, которая, предлагая в популярном изложении историю, чистую от всякого кровопролития, действительно производила незапятнанные жизни за все время своего существования. Однако истинную духовность можно приобрести лишь внутренним исканием истины, рассматривая и вникая во все, достойное доверия. На Западе, являющемся при нынешнем состоянии мира центром разума, можно искать и найти истину лишь ценой бесконечных исканий, возражений и споров. Но ее можно достичь и следовать за ней, и если тем, которые ее ищут, не удается ее охватить, по крайней мере, сделанные ими усилия возбудят у них инстинкты, которые созреют и принесут свои плоды в будущем.