А слабому такой класс и не получить. Я сам еле-еле его требования выполнил. Если бы не Легат, даже не знаю, какой еще уник мог бы взять. Разве что пробовать разные тактики в бою и рассчитывать на что-то вроде «Фланкера».
Ликург ушел. Разбрелись и зрители, для которых я исполнил этот импровизированный спектакль. Надеюсь, фокусить меня теперь действительно не будут. Тем более, это и вправду малоэффективно. Я хожу в тяжелых прочных доспехах, поэтому стрелять в меня без толку. К магии же, благодаря давно окрасившемуся в красное Антимагу, общему количеству ачивок и полученному классу, мое сопротивление очень велико. Возможно, самое высокое в игре.
Надо что-то делать с ближним боем. С бонусами на броню и защиту у меня не очень, в основном упор на атаку, игнорирования и пробивания. В идеале лидеру, от которого требуется не столько дамажить, сколько жить, надо кусимировского персонажа использовать, а не моего. Придется с Лехой поработать над моей обороной и манерой боя. Возможно, придется обзавестись щитом и научиться нормально им пользоваться.
— Вектор, что это было такое вообще? — спросил Саломандр в чате.
— Нет у меня никакого иммунитета, — поясняю ему и остальным сокланам. Им можно рассказать — раскрытие этой информации третьим лицам будет нарушением договора, подсудное дело. — Есть резисты и необходимость махаться в первых рядах. Когда не дерусь — не раздаю бонусы. И хильните меня как-нибудь незаметно, ребра сломаны.
С телом Темного Псаря нам достался отличный набор доспехов, пусть и со многими лишними декоративными деталями. Одна беда — он предназначался для существа седьмого размера, а человек, напомню, четвертого. Тот же облом, что и с бронями драугров-стражей. Пустим в переплавку, наверное. Что с ними еще делать? Над здоровенным острием копья босса вслух размышляет Валентин. Прикидывает, получится ли из него двуручник для Бронекуся.
Собак и босса Пузеславу пришлось разделывать на месте: инферналы в мертвом виде проявили склонность к очень быстрому разложению. Шкуры, скелет и всякий ливер с двух псов отдали спартанцам. Даже на такого большого моба навострившийся Антон тратит не более пары минут.
За час, который мы ждали прибытия Чвырупыпда с караваном телег, натащили множество доспехов и оружия. Мои первоначальные опасения по поводу необходимости охраны лута не оправдались: на наши трофеи никто не собирался покушаться. Теперь почти весь клан с оранжевой агрой по полю шастает.
Кроме металла, тащили еще всякие любопытные части уродов: панцири, длинные шипы, резцы и прочее. Эти вещи, даже будучи оторваны игроками, совершенно не имеющими навыка «свежеватель», гнить не собирались. Только с гибкими усами-хлыстами вышел облом — расползались в слизь прямо в руке. Не очень-то и надо, у нас такой экзотикой никто не увлекается.
Половинчики въехали на поле, громко жалуясь на ужасающий смрад. Не знаю, нам нормально, принюхались. Отряд из прикрытия, ссылаясь на вонь, попытался уклониться и подождать «вон там». Фиг им, конечно. Не потому, что я вредный, а чтобы телеги побыстрее погрузить.
Афанасий проявил неумеренный оптимизм и притащил аж шестьдесят возов. На вопрос «куда столько?» привел свои арифметические выкладки, где перемножил количество погибших на средний объем доспеха и поделил на емкость телеги. Можно подумать, тут, кроме нас, никто ничего не собирал. Халява по выдаче экипировки пока прекратилась, и многие игроки спешили забрать честно отработанные своей гибелью вещи. Новый приступ невиданной щедрости армейских интендантов начнется через три часа — перед следующим этапом битвы.
Двадцать возов уступили Ликургу, чей хозяйственник не проявил должной предусмотрительности. Главный спартанец пообещал суетливому бородачу, принимавшему у Чвырупыпда контракт на транспорты, некую меру наказания, переведенную игрой как «раздвижение костей таза». Сурово у них там, в Лаконии.
Только собрались выдвигаться, со стороны штаба на поле вошла плотная толпа лиц в восемьсот. Это по нашу душу, больше здесь делать нечего. Остановил караван и построил «Дружину». Армией Ильич больше не командует — распустили, чтобы люди в логах не видели, что и сколько мы лутаем, я снова во главе клана.
Очень невыгодное положение — у большей части клана еще не упала воровская оранжевая агра, что дает всем желающим право первого удара. Отвечать при этом, если не хочешь получить статус преступника, можно только лично напавшему, а не всему его отряду.
— Это те, у кого была третья сфера, — сказала Дагомея.
Я тоже уже заметил двух магичек в ярких одеждах. А вон и тот мужик, что махал двумя клинками. Сейчас у него из-за плеча торчит только одна рукоять. Парные мечишки-то наверняка мы сперли.
Они встали напротив нас в тридцати метрах. Строй «стена щитов», очень плотная, люди стоят в пол-оборота, прижавшись друг к другу, с щитами внахлест. В таком положении единственный доступный удар — тычок сверху. И слишком близко, потому опрометчиво, на мой взгляд. У них очень много лучников, больше половины, и сотня фигур в робах. Тем более стоило бы держать дистанцию.
Увидев такие эволюции, спартанцы, тоже собиравшиеся отчаливать, построились фалангой сбоку от нас, став крышкой получившейся неровной буквы «П».
Ребята напротив встали и стоят. Мы тоже постоим. Мне выгодно потянуть время, чтобы сбросить агру. Уже начала спадать, еще три с половиной минуты, и последний таймер закончится.
Наконец из рядов вероятного противника вышла тройка, в составе которой был и обоерукий. Двое других в стандартном железе, щит и меч. Один двигается как боксер или какой-то другой рукопашник-ударник, второй просто обыватель.
Я немного потянул время, после чего взял с собой Кусимира и Мстиссава и выдвинулся навстречу. Остановились в трех метрах друг от друга.
Ликург тоже зачем-то подошел, встал сбоку. Арбитра из себя строит. Еще и хрен знает кого поддержит в бою. Скорее всего никого, но всякое может быть.
— Ты не слишком ли обнаглел, забрав себе чужое? — обратился ко мне не-боец. «Bannerlord <Bloodshed and Violence>» открылись при первых словах его ник и клан. Знакомое название.
Произнеся фразу, он каким-то образом словил желтую агру. Видимо, это оказалось неожиданностью не только для меня. В таких случаях я действую мгновенно. Пока никто ничего не сообразил, делаю два шага вперед и бью в лицо свободной левой рукой. Удар латной перчаткой в открытую рожу чудо как хорош. Баннерлорд со сломанным носом и выбитыми зубами улетает на землю.
Мои парни и обоерукий мгновенно выхватывают оружие. Боксер дергается в стойку, только потом хватает меч. Я стою спокойно. Успел сообразить, что к чему и почему. Против нас воевал «Violence and Bloodshed», и это, очевидно, они же, пересоздавшие клан и персонажей после поражения. Возможно, еще и впитали в себя других бывших НВОшников. Или тут не один клан, что тоже вероятно.
Агра возникла из-за разницы в статусах. У меня купленное дворянство и плюс три к социальному статусу от класса. Цицерон, получив офицерские права, выложил в закрытом от посторонних разделе приветки и форума много интересной информации по лору игры, в том числе имперское «Положение о дворянской службе и вольностях». Статус благородного скрывать можно, но нежелательно — урон чести. Мы и не скрываем. Поскольку я теперь виконт, обращаться ко мне положено «Ваше превосходительство» и вообще соблюдать вежливость.
Ликург тоже благородный, потому разговор на «ты» был сочтен игрой за норму. И спартанец не хамил, а тут какое-то быдло посмело пасть раскрыть без поклона и выражаться по-хамски. Такого Фришка стерпеть никак не могла.
— За неуважение к моему титулу я могу приказать городской страже арестовать имущество твоего клана, а тебя самого бросить в темницу, — надменно заявил я поднимающемуся Баннерлорду.
Тот явно собирался что-то сказать, но вовремя прикусил язык.
— Обратись ко мне как положено — ваше превосходительство.
Бывший НВОшник замешкался.
— Или конфискация за оскорбление, — простимулировал я его.