Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования

"Неточка Незванова" (Nettchen Neswanow / Aus dem Russ. von L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Идиот" (Der Idiot / Deutsch. v. A. Scholz. — Berlin: S. Fischer).

1890

"Бедные люди" (Arme Leute / Aus dem Russ. v. L. A. Hauff. — 3 Aufl. — Dresden: H. Minden).

"Записки из Мертвого дома" (Memoiren aus einem Totenhaus / Obers. v. H. Moser. — Leipzig: Ph. Reclam’s. — Universal-Bibliothek. — № 2647-2649).

"Записки из Мертвого дома" (Aus dem todten Наше / Obers. v. L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Игрок" (Der Spieler. Aus den Erinnerungen eines jungen Mannes / Ubers. v. L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Село Степанчиково и его обитатели" (Tollhaus oder Herrenhaus? (Stepantchikowo und seine Bewohner): Roman / Obers. v. L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Хозяйка" (Die Unbekannte. Erzahlung / Obers. v. L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Бесы" (Die Besessenen: Roman / Deutsch. v. H. Putze. — 2. Aufl. — Dresden: H. Minden).

"Слабое сердце" (Ein schwaches Herz. — Berlin: Norddeutsches Verlags-Institut).

"Униженные и оскорбленные" (Erniedrigte und Beleidigte / Obers v. L. A. Hauff. — Berlin: O. Janke).

"Кроткая" (Krotkaja / Deutsch v. M. von Brondsted. — 3. Aufl. — Bremen: Marbes).

"Белые ночи" (Helle Nachte: Ein sentimentaler Roman. — Leipzig: Gressner u. Schramm).

"Преступление и наказание" (Raskolnikow. — 3. verb. Aufl. in 2 Bd. — Leipzig: W. Friedrich).

"Скверный анекдот" (Eine heikle Geschichte / Deutsch v. A. Scholz. — Berlin: R. Eckstein’s Nachfolger Hammer u. Runge).

"Скверный анекдот" (Eine heikle Geschichte // Freie Buhne fur modernes Leben. — Jg. I. — H. 22-26).

1891

Отрывок из романа "Идиот" (Aufzeichnungen eines Schwindsiichtigen. — Berlin: H. Steinitz).

"Преступление и наказание" (Raskolnikow’s Schuld und Siihne / Deutsch. v. P. Styczynski. — Berlin: O. Janke).

1893

"Роман в девяти письмах" (Ein Roman in neun Briefen / Deutsch von H. Putze // Die Gegenwart. — Bd. XLIII. — № 16).

1894

"Преступление и наказание" (Raskolnikow / Obers. u. neu durchgesehen v. W. Henckel. Mit. Illustr. v. H. Liiders u. W. Weimar. — Berlin: G. Grote’sche Verlagsbuchhandlung).

"Слабое сердце" (Ein schwaches Herz / Obers. v. H. Putze. — Berlin: Eckstein’s 50-Pfennig-Bibliothek, № 14).

"Белые ночи" (Helle Nachte: Ein sentimentaler Roman. — Leipzig: Gressner u. Schramm).

1895

"Записки из подполья" (Aus dem dunklsten Winkel der Grosstadt / Deutsch mit einer Einleitung v. Dr. Al. Markow. — Berlin: H. Steinitz).

"Ползунков" (Polsunkow / Obers. v. Ad. Harbell // Das Magazin fiir Literatur. — Jg. 64. — № 9-10).

"Легенда о Великом инквизиторе" (Der Grossinquisitor // Die neue Zeit. — № 23-24)

1896

"Роман в девяти письмах" (Ein Roman in neun Briefen). "Маленький герой" (Ein kleiner Held). "Ползунков" (Polsunkow). (Drei Novellen v. F. Dostojewski. — Berlin: S. Fischer).

1897

"Бобок" (Der Bobok: Memoiren einer Person / Deutsch. v. N. Hoffmann // Wiener Rundschau. — № 4-6).

"Кроткая" (Ein sanftes Weib / Deutsch v. Ad. Garbell // Das Magazin fur Literatur. — Jg. 66. — № 49-52).

"Записки из подполья" (Aufzeichnungen eines Paradoxen // Das Magazin fiir Literatur. — Jg. 66. — № 30-32).

1898

Из записных книжек Ф. М. Достоевского (Aus den Tagebiichern Th. M. Dostojewsky’s. Von N. Hoffmann // Beilage zur "Allgemeine Zeitung". — № 104. — V. 10. Mai).

1900

"Униженные и оскорбленные" (Erniedrigte und Beleidigte. — Leipzig: Union Deutsche. — Verlagsgesellschaft "Moderne Romane aller Nationen").

Достоевский на французской сцене. Обзор Н. Л. Сухачева

В 1910 г. после постановки на сцене Художественного театра "Братьев Карамазовых" (премьера 12 октября) В. И. Немирович-Данченко писал К. С. Станиславскому:

"Если хорошо угадать, почувствовать психологию автора вообще важно, то угадать, почувствовать ее у романиста — самая первая необходимость. Это едва ли не самое главное различие драматурга от романиста, что последний дает не только рисунок, но и "круги", "приспособления" <…> Иногда, — как у Достоевского, — они стали избиты, истрепаны театрами; тогда надо заменить их другими, не выходя из "внутренних образов", определенно данных романистом"[2354].

Это замечание во многом снимает ту скрытую полемику с "иллюстративным"[2355] подходом к тексту, которую уже в следующем, 1911 г., открыл Жак Копо французской постановкой романа.

"Братья Карамазовы" в "Театре искусств" (премьера 6 апреля) в инсценировке Жака Копо и Жана Круэ сыграли в истории "театра Достоевского" во Франции не меньшую роль, чем постановки Художественного театра в России. Спектакль неоднократно возобновлялся самим Копо, в марте 1913 г. и в ноябре 1921 г. в театре "Старая голубятня" и в 1917 г. на сцене театра "Гаррик" (США). Сценарий был использован также Альбером Камю в 1937 г. в театре "Экип" (Алжир) и Андре Барсаком в "Ателье" в 1945 г. — будущими инсценировщиками романов "Бесы" и "Идиот". В 1967 г. инсценировка Копо была поставлена "Театром Сары Бернар". В той же драматической версии роман шел в Бельгии, Голландии, Англии, Германии, Австрии, Италии, Чехословакии. И дело не только в количестве реприз, но и в том авторитете, которым пользовался Копо как режиссер и театральный деятель.

Камю писал:

"В истории французского театра два периода — до Копо и после Копо"[2356].

Все французские инсценировщики в большей или меньшей степени следовали принципам Копо в переводе Достоевского на язык сцены, при всем разнообразии режиссерского решения спектаклей, трактовки образов, исполнительского мастерства. Некоторые из этих "переводов" обрели самостоятельное звучание в драматургии. ""Бесы" резюмируют все, что в настоящее время я знаю и думаю о театре", — отмечал Камю[2357]. Такого же рода "резюме" — "Братья Карамазовы" Копо, "Преступление и наказание" Гастона Бати, "Идиот" Габриеля Ару.

В статье дана только самая общая характеристика основных инсценировок произведений Достоевского на французской сцене. Разносторонняя проблема "Достоевский и театр" должна решаться на более конкретном материале, в сопоставлении поэтики романиста с жанрами драматическими, с одной стороны, и, с другой — включать в себя частные вопросы истории театра в его современных направлениях и общие — развития и освоения художественного наследия, "синтеза искусств". Привлекается не столько история постановок, для чего необходимо полнее выявить и сопоставить имеющиеся материалы: рецензии, фотодокументы, мемуарную литературу — сколько тексты инсценировок (в большинстве случаев их авторы являлись одновременно постановщиками), которые и следует рассматривать непосредственно в качестве "театральной интерпретации" Достоевского. Пытаясь разобраться в принципах этих интерпретаций, невозможно игнорировать и "обратные связи", исключить вопрос о месте и роли "драматического" (театрального) элемента в творчестве писателя.

Известно отношение Достоевского к театру, то влияние, которое оказали на него Шиллер и Мольер, его увлечение Расином и Корнелем, отразившееся в письмах к брату конца 1830-х-начала 40-х годов.

По поводу написанной М. М. Достоевским драмы он замечает:

"Особенно то нравится мне, что твой Герой, как Фауст, ища беспредельного, необъятного, делается Сумасшедшим именно тогда, когда он нашел это беспредельное и необъятное — когда он любим. — Это прекрасно! Я рад, что тебя чему-нибудь научил Шекспир"[2358].

В подобные "шекспировские", "гетевские" ситуации будут поставлены и герои будущих произведений Достоевского (Шатов, Дмитрий Карамазов). Автор "романов-трагедий" или "романов-мистерий"[2359] до "Бедных людей" пытался продолжить традиции пушкинской драматургии, создавая своего "Бориса Годунова"[2360]. Под влиянием Шиллера он пробует силы в трагедии — "Мария Стюарт"; повести Гоголя также сказались на его драматических замыслах[2361]. М. П. Алексеев, связывая ранние драматические опыты Достоевского с его юношеским романтизмом, подчеркивал, что для писателя основное заключалось "не в интересе внешнего действия, не в сложности событий и исключительности обстоятельств, но именно в интересе изображения личности"[2362]. Этот интерес к изображению личности оставался центральным на протяжении всей его жизни и отчасти объясняет, почему Достоевский, в котором, по словам французского критика Э. М. де Вогюэ, жил "талантливый драматург" (dramaturgue habille)[2363], так ничего и не написал для театра.

2354

Немирович-Данченко В. И. Статьи. Речи. Беседы. Письма. — Т. 2. — М., 1954. — С. 300.

2355

Эту "иллюстративность", хотя она и была преднамеренной, возможно, имел в виду и Немирович-Данченко:

""Карамазовых" мы поставили на одном фоне. Это слишком педантично". — Там же. — С. 299.

2356

А. Сamus. Theatre, recits, nouvelles. — Paris, 1962. — P. 1698 (см. также одно из последних исследований о французском режиссере: Финкельштейн Е. А. Жак Копо и Театр Старой Голубятни. — Л., 1971).

2357

Там же. — С. 1725.

2358

Письма. — I. — С. 58.

2359

"Роман-мистерия" — определение Л. П. Гроссмана, предвосхитившее наблюдение М. М. Бахтина над карнавальными мотивами, элементами мистерии в творчестве Достоевского (Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. — М., 1963. — С. 84-86, 194-197).

2360

Отметим, что "Бориса Годунова" Пушкина В. Э. Мейерхольд сравнивал с "Братьями Карамазовыми". Полемизируя с А. Н. Бенуа, он отказывался видеть в постановке Художественного театра мистерию, отрицая ее у Достоевского (Мейерхольд В. Э. Статьи. Письма. Речи. Беседы. — Ч. I. — M., 1968. — С. 207-208).

2361

Алексеев М. П. Ф. М. Достоевский и русский театр // Театральный бюллетень (Одесса). — 1921. — № 6. — С. 2; Алексеев М. П. О драматических опытах Достоевского // Творчество Достоевского. — Одесса, 1921. — С. 41-62.

Предположение Алексеева:

"Третий драматический замысел Достоевского, его драма "Жид Янкель", также утраченная, быть может привела бы нас к гоголевской повести" <"Тарас Бульба"> — оспаривается Н. Н. Вильмонтом (Вильмонт Н. Н. Достоевский и Шиллер // Вильмонт Н. Н. Великие спутники. — М., 1966. — С. 36-37).

2362

Алексеев М. П. Ф. М. Достоевский и русский театр. — С. 2.

В цитированном письме к брату Достоевский восклицает по поводу "Горация" Корнеля:

"Разве у Гомера найдешь такие характеры!" (Письма. — Т. I. — С. 59).

Этот интерес к личности, "характерам", был тем более романтическим, проявляясь в "воспроизведении трагической стороны жизни" (Белинский В. Г. Полн. собр. соч. — Т. X. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — С. 364).

2363

Vоguе Е. М. de. Le roman russe. — Paris, 1892. — P. 267. Ср. также замечания Вогюэ о "драматичности" романов Достоевского, мелодраматичном характере князя Валковского, образе Наташи "которая говорит и действует как герои античных трагедий", сравнение "Преступления и наказания" по глубине психологического проникновения с "Макбетом" и сам эпитет "драматический психолог" по отношению к Достоевскому (Там же. — С. 205, 241-242, 246, 261).