Если Загоскин при обращении к эпохе Отечественной войны испытывал лишь чисто литературные затруднения (которые сформулировал в предисловии к роману и о которых его предупреждал Жуковский – говорить о великих событиях с их современниками), то для Булгарина к этому прибавились сложности весьма щекотливого свойства. Как известно, писатели-ровесники были в 23-летнем возрасте участниками войны 1812 г., но находились по разные стороны фронта. Н. Н. Акимова кратко сопоставила военную карьеру интересующих нас авторов, напоминая, что М. Н. Загоскин воевал в составе Петербургского ополчения, был ранен под Полоцком и участвовал в осаде Данцига[177]. Булгарин, профессиональный военный, выпускник Первого Санкт-петербургского кадетского корпуса, к 1812 г. имел солидный для своего возраста боевой стаж: как русский кавалерийский офицер он участвовал в антинаполеоновской кампании 1806–1807 гг. и в войне России со Швецией в 1808–1809 гг., потом перешел в наполеоновскую армию и воевал в Испании. Булгарин никогда не скрывал своей службы во французской армии и еще до публикации «Выжигина» успел напечатать «Знакомство с Наполеоном на аванпостах под Бауценом, 21 мая (н. с.) 1813 года (из воспоминаний старого воина)»[178], «Воспоминания об Испании» (1823), где он воевал в наполеоновских войсках. Однако участие в походе против России хотя и не отрицалось, но деликатно обходилось стороной[179]. Меж тем, Булгарин в составе 8-го польского шеволежерского полка 2-го корпуса маршала Удино перешел с Великой армией реку Неман в районе Ковно 12(24) июня 1812 г., проделал всю русскую кампанию в Литве и Белоруссии и покинул территорию Российской империи предположительно 30 ноября (12 декабря) с арьергардом наполеоновской армии, куда входили остатки 8-го шеволежерского полка. Решение написать патриотический роман о борьбе русских против Наполеона со стороны бывшего наполеоновского офицера было откровенно сильным литературным и идеологическим жестом.
Если сопоставить боевой путь авторов с романными событиями, то приходится констатировать, что по личным впечатлениям они оба могли судить о военных действиях лишь на западном участке. Ни тот, ни другой не были ни в Смоленске, ни при Бородино, ни в Москве, не проделали похода от Тарутина до Полоцка, хотя во втором Полоцком сражении оба участвовали, противостояли друг другу, конечно, не подозревая об этом. Действие же обоих интересующих нас романов охватывает практически все пространство боевых действий. Как Выжигин, так и Рославлев передвигаются по нему с удивительной легкостью, в основном благодаря любовным перипетиям, занимающим пламенных патриотов не менее, чем любовь к Отечеству и желание сразиться с врагом. Таким образом, при описании событий обоим авторам пришлось опираться на печатные источники и устные предания[180].
Н. А. Полевой был не совсем прав, когда писал: «Наполеон, французы, союзники их (видимо, так деликатно обозначены поляки. – Л. К., Е. Я.), пожар Москвы – списаны автором [Булгариным] с книжек, какие печатались у нас в 1813 и 1814 годах»[181]. Эти книги, а точнее – материалы «Сына Отечества»[182] и сам журнал, а также многочисленные собрания анекдотов о 1812 г.[183] – конечно, активно использовались обоими нашими авторами (отсюда и появление в «Выжигине» и «Рославлеве» почти идентичных эпизодов), но, пожалуй, гораздо важнее были для них мемуары генерал-адъютанта Наполеона Филиппа Поля де Сегюра «История похода в Россию» (1824)[184], на которые Булгарин ссылается в двух-трех местах, но на самом деле использует гораздо чаще и полнее, он буквально черпает оттуда не только факты, но во многом и концепцию, особенно польских глав[185]. Ссылается Булгарин и на монографию Д. П. Бутурлина[186], и на французские мемуары графини Софии Шуазель-Гуфье (1829) о событиях и настроениях в Литве в 1812 г.[187] Ссылки на эти и некоторые другие источники[188], об упоминании которых не слишком заботился Загоскин, у Булгарина отнюдь не случайны. Вопреки подзаголовку «нравоописательный-исторический роман» и уверениям в предисловии, что «война 1812 года в моем романе есть только эпизод, а самый роман нравоописательный» (Ч. 1. С. II)[189], перед нами такой же исторический роман из современной истории, созданный по той же вальтер-скоттовской модели, что и «Рославлев». Но автор «Выжигина» в силу биографических обстоятельств, а также, как нам представляется, в силу особого места польской темы в романе чувствовал дополнительную необходимость подчеркивать историческую точность своего сочинения.
177
178
При первой публикации в «Сыне Отечества» (1822. Т. 81. С. 13–23) заглавие было несколько иным: «Знакомство с Наполеоном под Бауценом 21 мая 1813. Из записок польского офицера, находящихся в рукописи»; подпись Ф. Б. не оставляла сомнений в авторстве. См. об этих текстах:
179
Иногда Булгарину случалось прямо отрицать этот факт. См. его письмо А. Н. Потапову от 12 мая 1826 г.: Видок Фиглярин: Письма и агентурные записки Ф. В. Булгарина в III отделение / Изд. подгот. А. И. Рейтблат. М., 1998. С. 43. Именно поэтому до сих пор, насколько нам известно, военная биография Булгарина в 1812 г. подробно не описана. Можно только надеяться, что найдутся документы, связанные с его службой во французской армии (кроме копии аттестата, хранящейся с РГИА, о которой упоминает А. И. Рейтблат: Видок Фиглярин. С. 44), но на данном этапе мы вынуждены ограничиться неточной реконструкцией на основе передвижения воинских частей, в которых воевал Булгарин (подробнее см. в приложении).
180
Исследователям еще предстоит провести источниковедческие изыскания, поскольку романы до сих пор не откомментированы. Некоторые источники лежат на поверхности, тем более что Булгарин перечисляет их в примечаниях к «Выжигину» (
182
Сын Отечества. Собрание сочинений и переводов, изданных в продолжение войны 1812, 1813 и 1814 годов Николаем Гречем. 2-е изд., испр. СПб., 1816. Ч. 1.
183
См., например:
185
Разумеется, перевод мемуарного текста в романный приводит к некоторым сдвигам, поскольку Литва интересует Сегюра лишь с точки зрения судьбы наполеоновского похода в Россию, Булгарину же важна судьба Литвы, ее жителей, их взаимоотношения между собой и с русской и французской властью.
186
187
188
Среди книг, на которые ссылается Булгарин, обратим внимание на «Письма русского офицера» Ф. Н. Глинки и на двухтомную «Историю экспедиции в Россию» Ж. де Шамбре (
189
Ср.: «У меня война есть эпизод, вводная часть и занимает весьма мало места в романе» (Северная пчела. 1831. № 42. 21 февр.). Последнее утверждение легко опровергается простым знакомством с текстом. Однако уверения автора оказали свое действие, поэтому в монографии М. Г. Альтшуллера о русском историческом романе (