Старый Джо ударил бы его кулаком в челюсть и дрался бы до тех пор, пока Солус не извинился за оскорбительные слова.
Новый Джо лишь рассмеялся.
— Но она умеет с ними обращаться, а если мне повезет, то Хлоя сожмет их, пока будет облизывать мой член. Я же все время советую тебе попробовать. Любовь — это не та слабая и ничтожная эмоция, какой ты ее представляешь.
— Может, я когда-нибудь увижу ее ценность.
— И это сказал мужчина, который спит в одиночестве и использует свой кулак вместо привлекательной компании, — Джо подвигал рукой, имитируя мастурбацию, чему, несомненно, научился у Сета, который лучше всего подражал людям и их грубым жестам.
— Лучше уж моя рука позаботится о моих нуждах, и я останусь самим собой, нежели превращусь в человека, — оскорбление наконец достигло цели.
Джо ринулся в атаку, но Солус был только рад.
Он приветствовал все, что напоминало о первых днях освобождения, когда единственное, о чем они беспокоились, — выживание, а не убийство друг друга из-за вновь приобретенных эмоций, — в первую очередь речь о гневе — захлестнувших каждого.
— Возьми слова обратно, — прорычал Джо, ударив Солуса головой об пол.
— Так и сделаю, когда ты перестанешь вести себя подобным образом, — прорычал он в ответ. Ему удалось перекатиться, оседлать Джо и начать наносить удары по голове друга.
— Джо! Солус! — испуганный крик Хлои заставил обоих киборгов остановиться и посмотреть на девушку.
Солус почувствовал досаду, увидев страх в ее глазах. Хотя временами Хлоя казалась слишком похожей на человека, на самом деле она была киборгом, которая плохо справлялась с новым осознанием, так как совсем недавно это обнаружила.
Добавьте к этому воспоминания о насилии, из-за которых Хлоя вела себя скорее как человек, нежели машина. Все это заставляло Солуса испытывать сожаление из-за страданий, которые перенесла девушка, вследствие чего он так и не сумел возненавидеть ее… а вернее, перестал ненавидеть за то, что она забрала у него друга.
Но даже если она затронула в нем нечто такое, от чего Солус предпочел бы избавиться, это не означало, что он не находил удовольствия в поддразнивании своего друга. Джо действительно нужно было научиться время от времени отлипать от этой женщины. Неестественно проводить так много времени с кем-то противоположного пола.
«Тогда почему я ему завидую?»
Казалось, Солус испытал именно это чувство, когда увидел, как Джо обнял Хлою, а на ее лице, при взгляде на возлюбленного, отразилась нежность. Интересно, каково это, когда кто-то смотрит на тебя с таким обожанием? Когда нечто поглощает тебя так сильно, что ты отказываешься от всего, что знал, ради женщины?
Но с Солусом подобного никогда не случится. Потому что в отличие от Джо, он ничего не чувствовал… ну или практически ничего. Гнев-то оставался. И эта эмоция, казалось, затмевала все остальные. Солус думал, что освобождение киборгов в конце концов притупит ярость. Но этого не произошло.
Ничто не могло заглушить это чувство, даже убийство людей. Лучшее, чего Солус сумел добиться, — хладнокровное презрение.
И это его вполне устраивало, во всяком случае он убеждал себя в этом, проходя мимо счастливой пары с презрительной усмешкой.
— Идите в комнату.
***
Киборгам не потребовалось много времени, чтобы собраться и отправиться в путь. Оперативность лежала в основе их программирования. Оказавшись в космосе, Солус позволил себе забыться в пилотировании и должности руководителя миссии. Лучше так, чем зацикливаться на неудовлетворенном желании, которое все еще пыталось им овладеть. До недавнего времени Солус был доволен своей жизнью. Ему нравилось делать свою работу. Он любил общаться со своими братьями-киборгами.
Однако теперь… теперь он не мог избавиться от ощущения, что какая-то его часть нуждалась в чем-то большем. В его жизни чего-то не хватало, вот только Солус не понимал, чего именно, и ничего не мог с этим поделать.
Признание существования чувств, необъяснимых желаний, шло вразрез с его убеждениями. И заставляло Солуса ощущать себя ущербным. После стольких лет гордости за свою нечеловеческую натуру, осознание каких-то слабостей было непрошенным и позорило его. В отличие от некоторых других киборгов, Солус практически ничего не помнил о своем человеческом прошлом. Он выяснил свое настоящее имя, Джеффри Клейн, возненавидел его и выбрал имя Солус. Он не хотел иметь ничего общего с бледной версией самого себя, которую обнаружил в каких-то забытых файлах. Ничего общего с тем человеком, которым был раньше. Но Солус не мог остановить приливную волну чувств, которая, казалось, была полна решимости его поглотить. Если бы он мог, то отбраковал бы эмоции, как дефектную часть. Однако Эйнштейн отказался делать ему лоботомию. Вот такой друг.