— А ты разве не беспокоишь своих хозяев, грея воду в кухне? — поинтересовался Фабиан. — Не туши свет!
Она болтала о пустяках, спросила, где он живет, и называла его «радость моя». Он рассматривал обстановку комнаты. Помимо двух кроватей, здесь была еще страстно изогнутая плюшевая кушетка, умывальник с мраморной доской, омерзительная цветная литография, изображавшая пухлую молодую особу в ночной рубашке, которая, сидя на шкуре белого медведя, играла с розовым младенцем, да еще шкаф с плохо закрывавшейся зеркальной дверцей. «Где Корнелия?» — подумал он и снова набросился на голую испуганную продавщицу.
— Честное слово, я тебя боюсь, — прошептала она несколько мгновений спустя. — Ты, кажется, решил меня доконать. Но зато как дивно! — Она встала рядом с ним на колени, расширенными глазами глядя на равнодушное лицо Фабиана и покрывая его поцелуями.
Когда, смертельно усталая, она наконец уснула, он все еще не сомкнул глаз, одинокий в этой чужой комнате, напряженно вглядывался в темноту и думал:
«Корнелия, что мы с тобой наделали?»
Глава семнадцатая
Телячью печенку, пожалуйста
Он высказывает ей свое мнение
Коммивояжер теряет терпение
Я обманула тебя, — сказала женщина на следующее утро. — Вовсе я не продавщица. И квартира эта принадлежит мне. Мы совсем одни. Пойдем на кухню.
Она налила кофе, сделала бутерброды, ласково потрепала его по щеке и, сняв передник, тоже села за стол.
— Вкусно? — заботливо спросила она, хотя он ни к чему еще не притрагивался. — Что-то ты бледный, моя радость. Впрочем, это не удивительно. Ты ешь, ешь побольше, чтобы опять быть сильным и крепким. — Она положила голову ему на плечо и сложила губы дудочкой, как ребенок.
— Ты боялась, что я украду твой диван или вспорю тебе живот? — поинтересовался Фабиан. — И почему у тебя в спальне две кровати?
— Я замужем, — отвечала она. — Мой муж коммивояжер, работает для трикотажной фирмы. Сейчас он в Рейнской области. Потом поедет в Вюртемберг. Он не вернется еще, по крайней мере, дней десять. Хочешь остаться до его приезда?
Фабиан пил кофе и ничего ей не ответил.
— Я не могу одна, — решительно сказала женщина, словно в ответ на чьи-то возражения. — Мужа вечно нет дома, а когда он здесь, тоже радости мало. Поживи у меня эти десять дней. Будь как дома. Я хорошо готовлю. И деньги у меня есть. Что тебе сделать на обед? — Она принялась орудовать в кухне, время от времени испуганно взглядывая на него. — Ты любишь телячью печенку с жареной картошкой? Почему ты не отвечаешь?
— Есть у тебя телефон? — спросил Фабиан.
— Нет, — сказала она. — Ты хочешь уйти? Не уходи. Мне было так хорошо. Так хорошо, как никогда раньше. — Она вытерла руки и погладила его по волосам.
— Я останусь. — сказал он, — но мне надо позвонить.
Она сказала, что позвонить можно от мясника Рариша и пусть он заодно возьмет полфунта свежей телячьей печенки, без пленок. Потом она дала ему денег, осторожно открыла дверь и, поскольку на лестнице никого не было, выпустила его из квартиры.
— Полфунта свежей телячьей печенки, только без пленок, — попросил он в мясной лавке.
Покуда его обслуживали, он позвонил Захариасу. Трубка была скользкая от жира.
— Нет, — сказал Захариас, — мне ничего не приходит в голову. Но я не теряю надежды, это было бы смешно, мой дорогой. Знаете что, загляните завтра еще разок. Вдруг что-нибудь подвернется. На худой конец, мы просто поболтаем. Вас это устраивает? До свидания.
Фабиан взял печенку. Бумага пропиталась кровью. Он заплатил и, осторожно держа пакет, пошел обратно. На лестнице соседка чистила дверную ручку, Фабиан решил подняться этажом выше. Через несколько минут он снова спустился. Женщина, с которой он провел ночь, уже открыла дверь, чтобы ему не пришлось звонить, и впустила его в квартиру.
— Слава богу, я уж думала, что эта сплетница нас застукала. Иди в гостиную, радость моя. Хочешь почитать газету? А я пока займусь уборкой.
Он выложил на стол сдачу, уселся в гостиной и стал читать газету. Женщина что-то напевала. Немного погодя она принесла сигареты, вишневую наливку и заглянула ему через плечо.
— В час будем обедать, — сказала она, — надеюсь, ты чувствуешь себя уютно?
Она вышла из комнаты и снова запела. Фабиан читал сообщение полиции о беспорядках на Рейникендорферштрассе. Вахмистр, получивший ножевое ранение, скончался в больнице. Трое демонстрантов тяжело ранены. Многие арестованы. Газета писала о безответственных элементах, которые постоянно провоцируют безработных, и о серьезной задаче, выпавшей на долю полиции. Не может быть и речи о снижении ассигнований на нужды полиции, хотя в некоторых кругах и ратуют за это. События, подобные вчерашним, наглядно доказывают, как важно уметь профилактически мыслить и действовать.