— Подожди. — Саккара схватил ее за руку. — Смотри.
С раздраженным возгласом она развернулась, готовая сбить Несущего Слово с ног за его неосторожность, но так и не ударила, настолько ее потрясло увиденное. Те, кто шел позади нее, остановились у галерей, обозначавших внешний край яруса. Долгие мгновения инопланетные воины-скелеты стояли молча и неподвижно, а затем синхронно развернулись и маршем направились обратно в лабиринт выставочных залов. Даже сломанные конструкции отползали прочь, восстанавливая себя на ходу.
— Они отступают, — сказал Саккара, опуская пистолет. — Но почему?
— Как я и говорил: нужно было просто валить их на землю, пока им не надоест, — загоготал Хораг.
— Или, быть может, они получили то, за чем пришли, — предположила Савона. — В любом случае я не собираюсь сидеть и ждать, чтобы это выяснить. Идем дальше.
Она направилась к оставшемуся боевому катеру и, когда начала пересекать мост, увидела знакомую фигуру, выходящую из пассажирского отсека с тяжелым пулеметом, закинутым на широкое плечо, и патронными лентами, перекинутыми через грудь. Беллеф.
Его броня почернела и несла отметины оружия ксеносов; тем не менее сам он не пострадал. Затрещал вокс, и она услышала его голос:
— Это вы, леди Савона? — Он помахал ей с десантной рампы.
— Это я, Беллеф. Ты в порядке?
— Несколько приятных ранений, но ничего серьезного. Мы с «Сорокопутом» хорошенько вломили тем роботам, что пытались навязать нам свою волю. — Он постучал по корпусу космолета, и тот в ответ яростно заревел двигателями. Его штурмовые пушки отслеживали приближение уцелевших членов экспедиции, и она надеялась, что корабль насытил свою жажду убийств на автоматонах.
— Все мои сервы погибли, — продолжил Беллеф, — так что вы должны мне новых.
— Я прослежу, чтобы ты получил еще больше прежнего, Беллеф, как только мы вернемся на корабль.
— А что насчет старшего апотекария? — спросил Хораг, нечаянно подслушав ее. — Оставим его здесь?
Савона показала на Саккару:
— Он по-прежнему жив. Следовательно, Живодер тоже. Но, где бы он ни был, он и сам прекрасно сможет выбраться. Нам пора уходить, да поскорее, пока эти штуковины не вернулись. У кого-нибудь есть возражения? — Она огляделась по сторонам.
Скалагрим рассмеялся:
— Нравишься ты мне, женщина.
— Увы, это чувство не взаимно, плотерез. А теперь пошли.
Лампы вспыхивали во тьме одна за другой, являя в жестком нефритовом свете стройные ряды герметичных контейнеров, внутри которых плавали идеально сохранившиеся прогеноиды. Фабий попробовал сосчитать баки, но сбился — до того далеко они простирались, до самого горизонта. Маркировка указывала на их принадлежность: то была утраченная генодесятина III легиона.
Сердца его чуть не выпрыгивали из груди от желания осмотреть контейнеры. Какая-то часть его не верила в возможность их существования, подозревая, что все это — лишь безумный сон Эйдолона. Однако все оказалось правдой.
— Сколько? — осторожно поинтересовался он.
— Семнадцать тысяч четыреста пятьдесят шесть, — сообщил Тразин, стоящий у него за спиной. — Было восемнадцать, когда я их заполучил, но при транспортировке часть пострадала.
Фабий отвернулся. Они находились на широкой смотровой площадке, поддерживаемой в воздухе благодаря гудящим антигравитационным генераторам. На небольшом удалении от них, выпрямившись, стояли безмолвные воины-автоматоны с более толстой броней, нежели у других встречавшихся ему солдат.
— Зачем ты показываешь мне это?
— Ты же прибыл сюда за этим, разве нет?
Фабий нахмурился:
— Ты дразнишь меня.
— Нет, нисколько. — Тразин присоединился к нему на краю платформы. — А ведь, знаешь, они были почти уничтожены, когда я наткнулся на них. Я спас их. Так что тебе следует благодарить меня.
— Ты хотел сказать «украл».
— Я вовсе не вор. — По модуляции голоса можно было счесть, что Тразин оскорблен таким заявлением. Он махнул рукой, и вокруг них зажглись контрастные голограммы. На Фабия хлынули поразительно яркие образы, и по ним он прочитал сокровенную историю. Ему предстали сцены из допотопных времен, заставившие всплыть в памяти прочитанное в альдарских текстах.
— Видишь ли, я такой же любитель мистерий, как и ты. Я собираю картины краха цивилизаций и рождения империй.