— Говори, Олеандр, — сказал Байл, жестом вызывая его вперед. — Убеди их, если сможешь.
Олеандр прокашлялся и положил ладонь на навершие меча.
— Приветствую, братья. Давно мы не виделись, — сказал он. На скамьях зашептались. Олеандр подождал, когда наступит тишина, и продолжил: — Мы многое пережили вместе, братья мои. И везде, от полей войны на Терре до морей Гнозиса, мы искали истину. Когда Град Песнопений сгорел, мы потеряли знания, которые собирали сто лет, если не больше, а вместе с ними — и многих наших братьев. Их убили дикари, шайка убийц под предводительством хтонийского варвара. Но мы не сдались. Мы восстали из пепла, вознеслись к небесам на крыльях великих замыслов.
— Ближе к делу, — сказал один из апотекариев. Поверх доспехов он носил плащ с капюшоном из растянутой и покрытой швами кожи. До сих пор работающие капилляры блеснули, когда он нетерпеливо махнул рукой.
Многие присоединились к требованию. Консорциум никогда не был степенной организацией. Он состоял из безумцев, связанных узами лжи и злобы и готовых идти по головам товарищей в поисках личного совершенства. Они терпеть не могли, когда их даже на мгновение отвлекали от экспериментов, — еще одна манера, перенятая учениками у учителя. Олеандр покосился на Байла и задумался, в чем состояла цель этого теста. Байл махнул рукой, и Олеандр продолжил:
— И именно эти замыслы привели меня к вам. В пустоте нас ждет никем не охраняемая сокровищница с сырьем — мир-корабль злокозненных эльдаров. Я предлагаю его вам, взамен прося лишь помочь с его захватом.
Апотекарии замолчали. Мир-корабль стоил нескольких секунд раздумий. Затем начала активно проявлять себя подозрительность.
— А что ты от всего этого получишь? — спросил апотекарий в красной броне, которая изгибалась, как кожа. На генераторе были закреплены шипящие лекарственные насосы, а из решетки шлема валил причудливо окрашенный дым. Позади него стоял массивный сервитор, утыканный контейнерами с химикатами. Рот ему заменял дозатор, в котором булькали многочисленные банки. Сервитор задрожал, когда его хозяин вытащил из насоса опустевшую банку и взял новую из пасти раба.
— Радость вновь сразиться бок о бок со своими братьями, Горел, — ответил Олеандр. По залу прошел презрительный смех.
— Скорее радость покопаться в наших трупах, — парировал Горел. Он был угрюмым воином, которого интересовали лишь сила и эффекты его химических составов.
— Как было со Скарипидом, — добавил кто-то. Этот апотекарий носил поверх силовой брони покаянную рясу, которая скрывала все, кроме змееподобных дендритов, извивающихся вокруг него. Внезапно один из дендритов напрягся и ввел заостренный кончик в покрытую шрамами плоть раба, сидящего на корточках неподалеку. Дендрит извлек какое-то вещество, служившее рабу кровью, а второй раб между тем наклонился вперед, подставляясь для татуировки, которая зафиксирует мысли ее хозяина.
Олеандр почти физически ощущал враждебность, исходящую от собравшихся апотекариев. Им совсем не хотелось вспоминать, что случилось со Скарипидом, хоть это и было необходимо. Он был лернейским агентом, но многим нравился. Никто не винил сынов Альфария за естественное для них поведение. И никто не хотел думать о том, что в конечном счете все они были расходным материалом в глазах своего лидера.
Со скамьи встал апотекарий в темной броне Повелителей Ночи. Его костяные украшения при этом стукнули по керамиту, а телохранители нетерпеливо зарычали, приподняв козлиные губы и показав обломанные клыки. Козлоголовые мутанты опустили руки к свежевательным ножам и задрожали, готовые атаковать по первому приказу.
— У тебя здесь нет братьев, Олеандр, — сказал он. — А если и были, ты их зарезал. Как мы зарежем тебя, после чего скормим твои потроха зверям, которые бегают вокруг.
Для большей выразительности он активировал дрель на нартециуме, и его собственные монстры завыли, изнывая от голода.
— Сначала надо вытащить железы, Дуко, — сказал Горел, — Готов поспорить, прогеноиды у него еще хорошие.
— Если ты берешь их, то я — железу Бетчера, — заявил апотекарий в покаянной рясе.
— Бери что хочешь, но мукраноид мой, Мараг, — сказал прокаженный монстр с грязными бинтами на голых руках и шприцами на кончиках пальцев. Он широко улыбнулся, демонстрируя сгнившие дочерна зубы. — И еще образец кожи, пожалуй.
— Я забираю мозг, но готов поделиться, — прорычал Дуко, Повелитель Ночи, — Каждому на один укус, что скажете? — Он огляделся по сторонам, — Что-то ценное в его больном разуме должно быть, иначе бы Байл его не пощадил…