1 мая года «Гринленд» дошел до орбиты упомянутой планеты. Экспресс-анализы подтвердили надежду, которую никто из экипажа не рисковал озвучить: классический «голубой ряд»! Сила тяжести на восемь процентов ниже земной нормали, воздух пригоден для дыхания, вода для питья, и даже время обращения планеты вокруг светила — если оценивать не в днях, а в часах — оказалось близко к земному. Сутки, длящиеся двадцать восемь стандартных часов, па этом фоне выглядели скорее пикантной изюминкой, нежели недостатком. И хотя континент, каменистый, жаркий, изуродованный вулканической активностью, не слишком подходил для нормальной жизни, но многочисленные острова с лихвой компенсировали этот единственный недостаток открытой планеты. Это было истинное чудо. Право дать имя новому миру Пол Дженкинс предоставил своему старшему помощнику, и Кристофер Гамильтон, в полном соответствии с датой выхода на орбиту, предложил назвать планету Бельтайном. После многодневных исследований, в ходе которых экипаж с каждой минутой все больше убеждался в том, что им достался главный приз Больших ирландских скачек, «Гринленд» оставил на поверхности передатчик, объявляющий, что по праву первого ступившего планета Бельтайн принадлежит Кельтскому союзу. И, разумеется, немедленно отправился на Землю, где, как я уже говорил, один корабль-матка был готов, второй находился в стадии обшивки. Тут же начался отбор первых колонистов. Полгода спустя Дженкинс увел «Дублин» с Земли, унося на борту две тысячи человек. «Гринленд» также участвовал в этом полете в качестве корабля эскорта — поисковик переоборудовали, оснастив дополнительными орудийными системами. Еще через восемь месяцев вслед за ними стартовал «Эдинбург» под командованием Кристофера Гамильтона в сопровождении фрегата «Форчуне», а Дженкинс вернулся на «Гринленде» на Землю, дабы привести в систему Тариссы «Белфаст». Компания Мамонтова один за другим выводила в зону свободного полета транспортные корабли. Желающие принять участие в колонизации Бельтайна выстраивались в длинные очереди у дверей представительств «Свободной земли», на транспортники загружалось оборудование, семена, помещенный в холодный сон крупный и мелкий домашний скот. Английская Джамахирия не препятствовала улетающим. Более того, по сохранившимся документам можно судить о том, что за оставляемые дома и земли жители Кельтского союза получали сравнительно справедливую цену. Правительство Джамахирии не без оснований полагало, что это ускорит освобождение территорий от излишне пассионарной части населения, а вернуть с лихвой вложенные средства можно было и позднее. Исход начался.
Мэри нравилось учиться в Корпусе. Полное отсутствие свободного времени ее совершенно не беспокоило — гораздо важнее, с ее точки зрения, было выполнить поставленную бабушкой и матерью Альмой задачу и пройти курс как можно скорее. Предупреждение аббатисы она приняла просто как данность: если матушка говорит, что нормально учиться Мэри сможет только до тех пор, пока Советом командует старый о'Киф, значит, так оно и есть. Джастина Монро она зачислила в разряд «плохих людей» еще в самую первую встречу, впоследствии это мнение только закрепилось, и девочка даже не давала себе труда анализировать, почему этот человек опасен для нее. Опасен, и все. Стало быть, чем быстрее она сумеет занять положение, при котором он уже не сможет ей навредить (или сможет, но не слишком), тем лучше. А занять такое положение у нее получится только при условии скорейшего прохождения курса обучения. Все было просто, как расчет вектора перехода, — рассчитать вектор трудно? Да ну вас, тоже мне трудность выдумали! — а значит, надо было учиться. На то, что ей достаются куда более сложные задания, чем однокашникам, Мэри долгое время не обращала внимания. И только когда на пятом курсе сестра Агнесса, осуществлявшая наблюдение за подготовкой девочек (старисситовые рудники в поясе астероидов нуждались в самых лучших пилотах), устроила выволочку инструктору но физической подготовке, девочка сообразила, что дело не только в том, что перед лучшими всегда ставятся самые трудные задачи.