— Почти угадал, щекан, — похвалил его Пушкин, проведя рукой по влажным волосам. — Герои нужны для того, чтобы местное население ездило на них, аки на ишаках. Хрен они соберутся толпой и вломят какому-нибудь огру по первое число. Нет, они будут ждать героя, который им поможет.
— А зачем нам это делать? — удивился я, заметив, что дождь начал ослабевать.
— А затем, худое ты чудовище, что таким образом повышается репутация героя, — ответил мне тот. — А чем выше репутация, тем больше твой потенциал. Понял? Вот об этом я вчера обещал вам рассказать. Сейчас твой потенциал равен пяти единицам, а вот когда поднимешь репутацию, то и потенциала увеличится. И если вы не будете помогать местным, то очень быстро развитие ваших уровней упрётся в потолок. Поняли, салаги?
— Да, — в унисон ответили Гриша и Кристина, а я смолчал, покосившись на вытащенные на берег весельные лодки. Среди них обнаружился старенький катер из покрытого синей краской металла. Интересно, кому он принадлежит? Мэру деревни?
— Теперь слушайте дальше, — продолжил глава клана, подходя к закрытым воротам поселения. — Сила героя растёт не только от частого использования, но и в большей степени от допинга, который включает в себя зелья и инъекции. Тут уж всё зависит от технологического развития той местности, где вы нашли или купили допинг. Вот в этой деревне вы получите по одной порции зелья сразу после того, как выполните по одному заданию.
— А какие задания? Мы можем пострадать? — робко уточнила Кристина, убирая со лба прилипшую чёлку.
— Надеюсь, что пострадаете, — улыбнулся Пушкин, принявшись сильно бить ногой в ворота. Те аж задрожали, грозя развалиться на отдельные брёвнышки.
— Но нас же вылечат? — это уже Гриша заволновался.
— Возможно. Наш добрый профессор Айзерман мастер вылечивать всякое полудохлое дерьмо, — желчно пояснил тот, после чего грозно заорал в небеса: — Вы чего там?! Уснули?! Отворяй ворота! Герои пришли!
Через пару секунд одна из створок заскрипела и отползла в сторону, после чего в щель высунулась взлохмаченная вихрастая голова. Она принадлежала нескладному мужичку в косоворотке.
— Здрасти-и-и, — протянул он, подобострастно глядя на Зверя и демонстрируя щербатую улыбку. — А мы вас не ждали.
— Ну и зря, — недовольно проронил Пушкин, отодвинув мужичка решительным движением руки и боком проскользнув между створок. — Кузнец у себя?
— Ага, — торопливо ответил житель деревни, кивая головой и перетаптываясь на месте.
— Отлично. Мы тогда пошли к нему, а ты давай узнай у своих — чем там кому помочь надо. И давай без всякой ерунды… Нам нужен только хардкор: чтобы нужно было лезь в берлогу к медведю или идти на стаю волков с голой жопой, — грозно проговорил глава клана, весело косясь на нас.
— Всё будет исполнено в лучшем виде, — искренне заверил мужик, торопливо закрыв ворота на крепкий засов.
Пушкин широко усмехнулся и потопал по грязи вглубь деревни, состоящей из бревенчатых изб, которые оказались покрыты соломой и имели небольшие огородики, обнесённые невысокими заборами из плетня.
Глава 7
Я пошёл следом за главой клана и втянул ноздрями аромат навоза, который смешивался с запахом яблонь, росших в каждом деревенском дворе. В домах же, несмотря на чертовски раннее утро, мелькали любопытные лица, а не менее любопытные собаки, шастали чуть в отдалении от нас. Они приветливо виляли хвостами под протяжное мычание коров, которые обитали в сараях, облепленных глиной.
Арахна не преминула заметить, ткнув пальцем в одну из дворняг:
— Пры положительной или нейтральной репутации домашные животные никогда не бросятся на героя.
— Даже если он такой урод, как Остряк, — услышал её слова Пушкин, покосившись на меня.
Затем он резко вытянул руку в сторону подошедшей к нему курчавой собаки с добрыми глазами и воздействовал на неё своей силой. Та оторвалась от грязи, пролетела по воздуху несколько метров и шмякнулась в лужу, где обалдело вытаращилась на героя. А тот самодовольно усмехнулся и высокомерно посмотрел на новичков, словно говорил: смотрите, что я могу, уроды.
После этого Пушкин двинулся к забору из окрашенных белой краской досок, за которым скрывался справный бревенчатый дом, ухоженный огород и кирпичная пристройка, из чьей трубы шёл густой чёрный дым. Он был почти таким же, как и тот, который возникал в те редкие моменты, когда готовила моя бывшая девушка.
Я грустно усмехнулся, вспомнив её, а потом услышал вопрос Гриши, который проник внутрь двора следом за главой клана: