Юная героиня издала нервный смешок, прикрыв рот узкой ладошкой, а потом резко замолчала, прислушиваясь к тому, что доносилось сразу из двух раций: той, что была у Гриши, сподобившегося включить её, и своей, которая нынче лежала в моей руке.
Я тоже прислушался и обратил внимание на то, что старшие герои больше не разговаривали. Видимо, они усердно занимались отражением вражеской атаки. Мне стало как-то не по себе. Я, значит, тут в безопасности стою, а они там кровь проливают — не этому учил меня отец. Тем более что у меня в руках был «калаш», который я могу разобрать и собрать с закрытыми глазами. Но с другой стороны — если я уйду помогать старшим, то новички не справятся без автомата, ежели сюда прорвутся враги. Так что если мне и идти на передовую, то без «калаша», а это существенно снижает мою боеспособность. Хотя, там, в гуще сражения, всегда можно завладеть оружием врага. Мда, задачка. Вроде и помочь охота, но и понапрасну рисковать — тоже не хочется.
В этот миг я вдруг подумал о том, что вряд ли старшие герои ждут от нас какой-то реальной помощи. Наверное, мы и здесь-то стоим не в роли серьёзных бойцов, способных защитить алтарь, а исполняем функции сирены, которая завизжит, если увидит врагов. И вот тогда-то старшие герои мигом примчатся сюда, побросав свои посты. Пока же они могут отражать атаки врагов на периферии, не впуская их в здание фабрики.
Ну, в целом здравый ход. Главное, чтобы не было потерь, а они, кажется, намечаются. Внезапно на фоне треска выстрелов, доносящихся из раций, раздался звук взрыва и болезненный женский крик, после которого замолчал пулемёт.
Пушкин истошно заорал:
— Бестия! Бестия! Приём! — та не отвечала, и у меня сердце стало биться через раз, а глава клана продолжал верещать: — Бестия! Ты меня слышишь?! Арахна, ты ближе всех! Займи её место!
— Хорошо, — мгновенно откликнулась героиня, громко дыша в рацию. — Но кто будет прикрывать третий этаж? Они тут решётку выломалы.
— Остряк?! — истошно закричал Пушкин, словно его за яйца схватили.
— Да, — коротко выдохнул я, предвосхищая то, что услышу дальше.
— Займи позицию Арахны, — приказал глава клана не терпящим возражений тоном.
— Хорошо, — проронил я, после чего сунул «калаш» Грише и спросил, скептически глядя на его дрожащие руки, по которым пробегали крохотные зигзаги электричества: — Пользоваться умеешь?
— Неа, — проблеял тот, приняв автомат.
— Разберёшься. Ты же вон силён как бык и так же умён, — саркастично сострил я, а потом попытался немного разрядить обстановку: — Ты знаешь на флаге какого государства изображён член?
— Нет, — отрицательно помотал головой Гриша, громко сглотнув.
— На флаге Канады. Только он листиком прикрыт, — хрипло выдал я и помчался к лестнице, сверкая голыми пятками и пытаясь не думать о том, что Бестия могла погибнуть. Мы же герои — существа весьма живучие, в чём я сам давеча убедился. Авось, выжила похотливая красотка.
Тем временем я уже вплотную приблизился к лестнице и со всей дури помчался по ней, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Так мне удалось довольно быстро проскочить второй этаж, а вот перед третьим я резко сбавил скорость и осторожно покрался на звук выстрелов.
Вскоре я оказался в большом помещении, заставленном фабричными станками. Здесь пахло машинным маслом, пороховыми газами и кровью. А под ногами иногда попадались осколки стекла и гильзы. Я осторожно ступал по ним, постепенно приближаясь к источнику стрельбы, уже видя, что одно окно лишилось решётки, а все соседние — потеряли стёкла. И вот через эти оконные проёмы и влетали пули членов ордена Чистоты. Они пытались достать героиню, засевшую за фабричным станком. Сами же враги носились снаружи на крылатых тварях и не подлетали к зданию слишком близко, боясь схлопотать пулю от Арахны.
Но тут вдруг к окну приблизились сразу трое лётчиков. Они резво спрыгнули со спин своих животных и оказались на этаже. Троица мигом открыла огонь, не давая Арахне высунуть голову из укрытия, а затем враги рассредоточились, и стали действовать весьма умело. Один не переставал строчить из пистолета-пулемёта типа «узи», постоянно меняя магазины, а вот другие — начали тихонько брать героиню в клещи, прячась за фабричными станками.
Меня такой расклад не устраивал, и я тихонько прошептал в рацию:
— Арахна, на тебя с флангов движутся два урода. Я беру на себя того, что ближе к лестнице.
— Поняла, — выдохнула сквозь помехи девушка.
Я тут же отключил рацию, чтобы она не выдала меня и начал красться в направлении врага. А тот скрылся из виду за станком, добавив мне нервозности. Я прекрасно понимал, что здесь не учения в сибирском лесу, а настоящий бой. Там меня могли лишь отчитать за то, что я не взял «языка», а тут — пуля в лоб и дуй на тот свет. Но делать нечего, надо сражаться. Поэтому я продолжил путь…