Я продолжил исследовать последний этаж фабрики и вскоре выяснил, что и здесь врагов тоже нет, а вот трупы имелись. И почти все они, кроме одного, пали от руки Арахны. Она и кусала их, и расстреливала из «калаша». В общем, очень эффективно расплавлялась с врагами. Я же за весь сегодняшний бой завалил лишь одного противника, и его тело сейчас лежало возле моих ног. Меня как магнитом тянула на это место, пока я исследовал данный этаж. И вот теперь я со смешанными чувствами глядел на одноглазого мертвеца в луже крови, которая уже успела покрыться коркой.
Через секунду я стал рьяно убеждать себя в том, что всё сделал правильно, отправив его на тот свет. Мне постепенно становилось легче. Как-то уж очень быстро становилось легче. Может, я прирождённый убийца или совесть и должна так быстро замолкать?
Я не успел дать самому себе ответ на этот вопрос, так как из рации вылетел надсадный голос Пушкина:
— Остряк, докладывай.
— Приём, врагов нет, — хмуро проронил я, отвернувшись от тела, рядом с которым лежал вырванный кадык.
— Ты осмотрел второй и третий этаж?
— Ага, — бросил я, держа в потных руках автомат того налётчика, которого укусила Арахна.
— Тогда тащи трупы и оружие к лестнице, — приказал глава клана.
— Хорошо, — безрадостно произнёс я, после чего, не мешкая, повесил оружие на плечо, схватил за ноги тело, убитого мной бойца, и потащил его к лестнице, иногда поглядывая на труп.
Весь путь до лестницы, мертвец, будто осуждающе глядел на меня единственным глазом, оставляя за собой широкую полоску из крови. Я даже испытал некоторое облегчение, когда бросил его возле лестницы и пошёл за следующим телом.
А когда я вернулся с новым мертвецом, то тот труп уже пропал. Его утащил Айзерман. Я успел увидеть его лысую голову с антеннами, которая скрылась на первом этаже. Надеюсь, что он умыкнул его не ради роскошного завтрака, а то это был бы ещё один сокрушительный удар по моему эмоциональному состоянию. Оно и так сейчас находится в хрупком балансе между помешательством и здравым рассудком.
Благо, что вскоре у меня появилась возможность прояснить судьбу мертвеца, ведь в какой-то момент мне удалось лицом к лицу встретиться с профессором. Я как раз притащил к лестнице ещё один труп, а он уже стоял тут в окровавленном камуфляже и явно ждал новое тело.
Я смог торопливо спросить у него, вытирая краем рукава выступивший на лбу пот:
— А ты что делаешь с трупами?
— Вытаскиваю из фабрики, чтобы потом избавиться от них, — прострекотал тот, взяв мертвеца за ноги и потащив по лестнице, которая уже густо покрылась кровью. — И если ты здесь закончил, то помоги мне.
— Ладно, — нехотя согласился я, памятуя, что профессор очень полезный чувак. — На этом этаже как раз только один труп остался. Я схожу за ним.
Айзерман благодарно кивнул, равнодушно посмотрев на меня фасеточными глазами, а затем скрылся из виду. Я же отправился за ещё одним телом, а потом потащил его прочь из фабрики.
Мне удалось быстро преодолеть третий этаж, лестницу, первый этаж и только после этого я оказался на свежем воздухе. Тут уже начинал розоветь горизонт, а вокруг пахло луговыми травами. Я полной грудью вдохнул чистый воздух, который показался мне донельзя прекрасным после запахов крови и дерьма. Почему дерьма? Так последний труп, который я тащил, обделался перед тем, как Арахна убила его. Благо, что я быстро избавился от него, положив в кучу тел, которая обнаружилась метрах в пятидесяти от фабрики.