— Подними руки и верни мою монету, и деньги свои тоже давай, и автомат, и топор…
— Да я понял, — без страха проговорил я и медленно развернулся, подняв руки.
Напротив меня стоял тщедушный субъект в рваном плаще и со слезящимися глазами. Он выскочил вон из-за той коробки, прислонённой к дому. Его седые волосы оказались всклокочены, а лицо заросло недельной щетиной. И он постоянно облизывал сухие серые губы, напоминая мне ящерицу. Правда, эта «ящерица» оказалась вооружена стареньким револьвером «Наган», чей ствол сейчас упирался в мой лоб. А вокруг никого нет. Мы лишь вдвоём стояли между бревенчатых стен домов. Никто мне не поможет. Надо выкручиваться самому.
А мужик тем временем нетерпеливо взвизгнул, мелко дёргая головой:
— Ну! Давай сюда оружие и медленно, иначе я выстрелю!
— Стреляй, — бросил я и приготовился действовать.
— Ты чего? Бессмертный? — удивился тот, шмыгнув носом, пронизанным синими жилками.
— Почти, — проронил я, а затем задействовал свою геройскую силу и потянулся к кадыку мужика.
Тот моментально выстрелил. В нос сразу же проник запах пороховых газов, по ушам ударил звук выстрела, а сама пуля беспрепятственно пронеслась сквозь мою голову и впилась в стену за моей спиной. И свинец не задел мой мозг не потому что я безмозглый, а из-за того, что мне удалось крайне быстро превратить часть головы в призрачную. У меня хватило сил лишь на небольшой бесплотный цилиндрик, но пуля проскочила как раз через него. А спустя всего миг после этого, мои бесплотные пальцы проскочили через кожу мужика, где я вернул им плоть и уже почти привычно вырвал кадык, ощутив горячую кровь на руке. Грабитель тут же захрипел и закатил глаза. Револьвер выпал из его руки, да и сам мужик рухнул мне под ноги, где я от души ударил его берцем по шее. Там что-то хрустнуло, после чего злодей обмяк и затих.
Я же тревожно посмотрел по сторонам, а затем торопливо потопал в направлении ворот, вытирая окровавленную руку и надеясь, что никто не видел сцены убийства. Мне сейчас нельзя задерживаться, а если ребята Крысы прознают о том, что я убил какого-то местного ханурика, то могут начать задавать вопросы. Конечно, вряд ли они меня затолкают в кутузку, но вот времени могут отнять много, так что нужно скорее валить отсюда.
Благо, что ворота уже были рядом. Я быстро проскочил их, обойдя телегу со значком мерседеса, прикреплённым к переднему борту, и вышел из Цума, решив прислушаться к себе. Что я испытываю после убийства? Несомненно, удовлетворение, но это из-за того, что вышел победителем из такой сложной ситуации. Ещё я ощущал лёгкое беспокойство, вследствие того, что местные правоохранительные органы ещё могут достать меня. И помимо этого я больше ничего не чувствовал. Никаких угрызений совести. Отлично, хоть и странно. Кажется, я начинаю врастать в этот мир. Во мне будто проклюнулся другой человек: более циничный и жёсткий.
Ну а теперь бы мне успеть вон на тот старенький колёсный пароход, который уже выбрасывал в воздух чёрный дым. Я побежал к нему, удивлённо прочитав название «Миссисипи». Неужели, это корыто из Северной Америки? Да ну, бред. Скорее оно из какой-нибудь игры о гражданской войне. Вот это больше похоже на правду. Вон вроде бы и пулевые отверстия в борту, хотя их можно было легко получить и в этом мире. Короче, не буду ломать голову, а просто взойду на борт.
Я быстро преодолел пляж, протопал по сходням и оказался лицом к лицу с крепким лысым детиной. Он хмуро посмотрел на меня серыми глазами, лениво почесал грудь через затасканную тельняшку и процедил, обдав меня запахом чеснока:
— Куда надо?
— В форт Зубастый, — протараторил я, памятуя, что там мне можно переночевать, а утром присоединиться к каравану, следующему через лес.
— Кто может за тебя поручиться? — спросил шкаф, жирно плюнув за борт.