Морган скривился – по поводу единства Закона Выявления для всех детей Бельтайна он имел свое, весьма отличное от представлений, мнение. Между тем сестра Агнесса продолжала:
– В ходе Испытаний были подделаны результаты анализов – в крови Мэри якобы обнаружились стимуляторы. Одновременно с этим ей попытались подсунуть довольно занятный пакетик сока. Если бы я не успела… Если бы девочка сделала хоть один глоток, живой мы Мэри уже не увидели бы… простите, мэм… – последние слова относились к вскинувшейся Софии, которая вцепилась в сиденье стула, а побелевшие губы беззвучно произносили слова, уж точно не подобающие смиренной послушнице.
– Витаминизированный напиток? Что‑то не санкционированное? Это теперь так называется, Альма?! – прошипела она наконец.
– Я не хотела тебя пугать… – растерянно промямлила аббатиса.
– К черту!!! – София уже не пыталась сдергиваться. Она вскочила с места и заметалась по приемной. – Он же убийца, убийца! И ты все знала, ты знала, Альма, – и молчала! – Пластиковая обшивка стен прогнулась под ударом кулака.
– Я сделала все возможное, чтобы впредь оградить девочку от подобных… эксцессов, – мать‑настоятельница пришла в себя молниеносно. – Прекрати истерику, София. Это было девять лет назад.
– Да какая, хрен, разница!!!
Морган счел необходимым вмешаться. Ситуация выходила из‑под контроля, и ладно бы только его контроля – похоже, и монахини не знали, что делать со слетевшей с нарезки женщиной.
– Прошу прощения, мисс София… А почему в архивах полиции нет никаких упоминаний об имевшем место покушении? Ведь речь шла именно о покушении на убийство, я не ошибаюсь?
– Не лезьте не в свое дело, майор! – в сердцах бросила мать Альма. – Этот инцидент относится к внутренним вопросам Линий и решаются эти вопросы там же!
– Ну нет, – Морган наконец‑то почувствовал себя в своей тарелке. – Мисс Мэри Гамильтон не принадлежит к Линиям, не так ли? Даже теперь, после всех ее стараний, после выданного в четырнадцать лет сертификата экспедиционного пилота – все‑таки не принадлежит. И тогда не принадлежала. Следовательно, все попытки навредить ее физическому и душевному благополучию лежат в сфере интересов планетарной полиции. И девять лет назад я уже возглавлял Управление по борьбе с преступлениями против личности. Я был назначен весной, Испытания проходили летом, и уж конечно я запомнил бы такой эпизод, узнай я о нем. Почему вы не сочли нужным поставить нас в известность? Как я должен выполнять свою работу, если столь вопиющие… эксцессы, так вы изволили выразиться, мэм?! – оставляются за рамками моей компетенции?
– Э‑э‑э… майор… не стоит так волноваться… – Мать Альма попыталась перехватить инициативу, но Моргана уже несло:
– Мисс Мэри Гамильтон прошла подготовку, которая дала ей возможность стать гордостью Корпуса. Теперь вы говорите мне, что ей опасно появляться на планете, которая – так или иначе сделала ее одним из лучших пилотов Галактики. И получается, что она не может применить с ном знания и умения ради благополучия этой планеты? Допустим, но что вы предлагаете ей взамен? Полеты в астероидах? О да, не спорю, это серьезно. Но баржи с рудой это одно, а спасение жизней, да‑да, жизней человеческих – это другое. Мисс Мэри Гамильтон стала совершеннолетней в тот момент, как Кемпбелл подписал ее сертификат пилота. Да какого черта – простите, мэм! – дайте вы в конце концов решать ей самой!
Воцарившееся молчание было прервано голосом настоятельницы:
– Пригласите в приемную сестру Мэри Гамильтон.
Вскоре дверь снова скользнула в невидимые пазы и в комнату вошла молоденькая девушка. Практически девочка. По крайней мере, Моргану ее личико показалось почти детским. Чуть‑чуть слишком крепко сжатые губы, чуть‑чуть слишком сошедшиеся у переносицы брови, да и скулы жестковаты, но в целом – ребенок.
И даже тарисситовая татуировка в виде креста на правом виске не делала ее старше. Морган мельком отметил, что никакого воспаления вокруг татуировки не наблюдалось, хотя наколка была сделана максимум три дня назад, а тариссит – это вам не краска. Странно, но сейчас не ко времени. Запомним.
– Вы звали меня, матушка? – Настороженный взгляд скользнул по присутствующим, задержался на Моргане, вернулся к матери Альме и замер.
– Присаживайся, дитя. – Словно по волшебству, сухой голос аббатисы стал мягким, как шелк. – У майора Моргана, командующего планетарной полицией, есть предложение для тебя. Говорю сразу: ты не обязана его принимать. Более того, ты вправе сейчас повернуться и уйти, не слушая господина майора.
– Я останусь, – безапелляционно заявила Мэри, уселась на последний свободный стул и требовательно уставилась на посетителя.
И вот тут‑то Генри Морган понял, что перед ним взрослый человек, настоящий пилот, и не важно, что именно написано в свидетельстве о рождении. Неопределенного серо‑голубого оттенка глаза (майору вспомнились изменчивые переливы вейвита) были спокойными и неожиданно цепкими. Никакого любопытства или волнения в них не было и в помине, присутствовало лишь изучающее ожидание. Я тебя выслушаю, говорили эти глаза, составлю мнение о вопросе и о том, кто его задает, и хорошенько подумаю, прежде чем отвечать. «Сложись ее судьба по‑другому – какой великолепный дознаватель мог бы получиться!» – мысленно восхитился командующий.
– Мисс Мэри, так получилось, что полиция Бельтайна нуждается в хороших пилотах. По причинам, в которые мне не хотелось бы пока углубляться, нанять их на планете я не могу. Поэтому я прибыл сюда просить помощи у монастыря Святой Екатерины. Принципиальное согласие матери Альмы дать полиции пилотов мною получено. Но я хочу, чтобы одним из этих пилотов стали вы, а ваши наставницы протестуют. Поэтому я хотел бы услышать ваше мнение по данной проблеме.
– Что будет входить в обязанности ваших пилотов? – Вопрос Моргану понравился. Сам он первым делом справился бы именно об этом.
– Патрульная служба, мисс. В случае необходимости – задержание нарушителей.
– Насколько жесткое задержание?
– Принудительная посадка. Возможно – расстрел в воздухе или на орбите.
Сестра Агнесса взвилась как ошпаренная:
– Вы думаете, о чем говорите, майор?! Вы предлагаете четырнадцатилетней девочке стать… кем? Убийцей?! Она еще ребенок и…
– Я не ребенок, сестра, – спокойно заметила Мэри. Морган оценил выдержку девчонки. Когда ему самому было четырнадцать лет, любое упоминание о том, что он ребенок, вызвало бы куда более бурную реакцию. – Кроме того, я совершеннолетняя.
– Тебе только четырнадцать лет!
– Это быстро проходит, сестра. – Мэри флегматично пожала плечами, а майор вдруг понял, что с такой подчиненной будет непросто. – К тому же на действительной службе мне придется отдавать команды стрелять по настоящим, живым целям. Годом раньше, годом позже…
– Мэри, девочка, даже те, кто оканчивает Корпус в срок, слишком молоды для боевой службы… Военные со мной не согласятся, но таково мое мнение. А тебе ведь даже не семнадцать… Подчиненные майора Моргана привыкли сперва стрелять на поражение, и только потом давать предупредительный в воздух. Ты намерена стать такой же, девочка? Я не хочу, чтобы ты очерствела душой!
– Не думаю, что мисс Мэри это грозит, – вмешался Морган. – Матушка, мы сможем здесь просмотреть кристалл с записью? Благодарю.
И на вделанном в стену экране возникло изображение освещенного прожекторами поля, усеянного трупами.
– Смотрите, сестра. Смотрите хорошенько. Не отворачивайтесь! Это девочки. Я понимаю, что сейчас они не похожи даже на людей вообще, но уж поверьте своим глазам, я сопровождал их родителей на процедурах опознания… Они были ровесницами вашей подопечной. Не их вина, что с самого младенчества их не защищали учебные заведения Линий! Возможно, их дети имели шанс оказаться в этих учебных заведениях, – Закон Выявления и все такое, – вот только детей у них не будет. У них уже не будет вообще ничего. Их похитили, заковали в силовые наручники, запихнули на корабль работорговца, а потом, когда мои люди на атмосферных катерах почти добрались до этой твари – их живыми выбросили через шлюз на высоте шести миль, чтобы не оставлять улик. Один из моих парней, гнавшихся за этим кораблем, сошел с ума – увы, не будучи линейным, психологических тренингов боевых пилотов он не проходил!