- Здoрово, - едва слышно согласилась Кристина.
- Кстати, как у тебя там дела с АЗС? - спросил Синий.
Вспомнив о своем визите в психдиспансер, она несколько оживилась.
- На самом деле я не знаю, что и думать, - сказала она, передав ему свой разговор с Петром Аркадьевичем. - Неужели власти закрывают глаза на такие вещи?! Ведь использование тетраэтилсвинца - это настоящая экологическая катастрофа!
Синий слушал ее, хмурясь все больше и больше.
- Это меняет все дело, - пробормотал он себе под нос.
- Что "меняет"?
- То, что ты рассказала. - Синий откинулся на спинку стула. - Дело в том, что три месяца назад Стольников издал постановление о запрете на продажу и хранение этилированного бензина8 на территории нашей области. А Елена Хоботова, видимо, решила подзаработать на дешевом топливе, ну и стала торговать им в обход закона. Откуда простым смертным знать, какой бензин они покупают - этилированный или неэтилированный? По идее он должен отличаться по цвету, но ведь цвет топливу придает краситель: какой хочешь, такой и добавляй!
Кристина кивнула.
- Если стольниковские люди узнают об этом, они могут всем объявить, что бывшая жена Хоботова - мошенница и убийца.
- Скорее всего, они просто не стали вникать в это дело, - задумчиво произнес Синий. - Иначе бы они давно опубликовали такие материалы.
- И что же нам теперь делать?
- Кассета с записями у тебя?
- Да.
- Держи ее у себя и никому не передавай. И скажи Софронычу, чтобы молчал. Иначе мы погорим.
- Я думаю, что эти материалы должны увидеть свет, - нахмурилась Кристина. - Люди имеют право знать о таких вещах, понимаешь? Без разницы, кто выиграет эти выборы. Речь идет о массовом отравлении, и это куда важнее!
Синий кусал губы.
- Я прошу у тебя три дня. Пусть закончится избирательная кампания, и тогда делай, что хочешь. Я на всякий случай поговорю обо всем с Хоботовым. Завтра он вернется из своего загородного турне, и мы все обсудим.
- Хорошо... - Кристина подняла на него взгляд. - Странно все-таки вышло, да? Мы думали, что этот случай станет компроматом на Стольникова, а вышло совсем наоборот.
- Странно... - отозвался Синий.
На него только что навалилась еще одна неразрешимая проблема.
* * *
Кристина медленно спускалась по детсадовской лесенке со специальными низенькими перилами. Как же ей было обидно, что Синий с Иваром никогда не смогут подружиться! Они оба умные, интересные ребята, им было бы о чем поговорить... А вместо этого Синий с Щеглицкой изобретают всякие штормовые предупреждения, чтобы избиратели - не дай бог! - не проголосовали так, как надо Ивару.
Слова Синего перевернули все с ног на голову. Все-таки было в Стольникове что-то положительное, раз он додумался запретить этилированный бензин. Кристине всей душой хотелось рассказать Ивару о случившемся, но это означало бы предательство Синего. Еще одно. Ибо она уже заложила Алтаеву Вайпенгольда.
Кристина сжимала и разжимала кулаки. Ей не хотелось быть предателем, но так и так она им становилась. Так кого же выбрать-то? Лучшего друга или свою любовь?
* * *
Время подходило к девяти. Кристина механически готовила ужин и все поглядывала на часы. Ивар мог позвонить в любую минуту.
Соня сидела за кухонным столом и рассматривала книжку.
- У кошки четыре ноги: две передние, чтобы бегать, и две задние, чтоб тормозить...
Ей хотелось маминого внимания. А мама все витала где-то в облаках.
- Давай я тебе хоть помогу! - великодушно предложила Соня, подбежав и обняв ее за ноги.
- Это вряд ли, - отозвалась Кристина. - Мне надо картошку чистить, а ты не умеешь...
Соня задумалась.
- Ну, давай, я котлету для тебя съем!
Кристина рассмеялась. Ну и ребенок у нее: вечно что-нибудь откаблучит!
На самом деле вот уже полчаса она думала еще над одной очень важной проблемой: а что скажет Сонька, если они с Иваром соберутся жить вместе? Конечно, это была совершенно крамольная идея, конечно, пока ничего не было ясно, но все-таки...
- Слушай-ка, - набравшись смелости, произнесла Кристина, - а тебе бы хотелось иметь нового папу?
Соня расцепила ручонки и резко отодвинулась от Кристины.
- А зачем он нам?
Вот именно такой реакции Кристина больше всего и боялась!
- Ну как же... - заискивающе произнесла она. - С папой лучше. У всех девочек есть папы... Помнишь, ты же сама говорила?
Соня надула губы.
- Нет! Никого нам не надо!
- Но почему?! - воскликнула Кристина.
- Ваше взрослое сообщество не будет со мной играть!
- Будет!
- Нет!
... Соня забралась под стол и еще долго сидела там и ковыряла пальцем обои. Мамина дурацкая затея привела ее в полную растерянность. Разве им было плохо втроем? Соня, мама, баба Лиза - все понятно и упорядоченно. "Новый папа" сразу показался ей враждебным чудовищем, которое хочет отнять у нее родную мамулю.
Кристина вовсе не знала, что ей делать. А что если ее дочь так и не примет Ивара? Кто-то из знакомых рассказывал ей, что дети часто ревнуют ко второму мужу, считая, что их променяли на какого-то чужого дядьку.
Как же ей хотелось видеть Ивара! Хотелось обнять его и поплакаться на свои бедки, рассказать, как она ездила сегодня в психушку, как подслушала слова Вайпенгольда, как разговаривала с Синим... Но нельзя, нельзя, нельзя!!!
Одни запреты кругом!
Ох, несколько дней до конца выборов - это какая-то яма, бесконечная бездна... И что там, за этой бездной? Стенка? Чувство нелепости всего происходящего? Ведь они с Иваром совсем не думали о своем будущем. Он живет в Москве, она здесь, и кому-то из них придется пожертвовать своей карьерой ради другого.
Обычно принято, чтобы карьерой жертвовала женщина. Но от одной мысли об этом Кристину охватывала паника. В Москве ее никто не ждет, там своих телезвезд хватает, причем гораздо покруче, чем мадам Тарасевич. Ну что за наказание такое - куда не кинь, везде клин!
"О чем я мечтала все эти годы? - думала растеряно Кристина. - О любви. То есть об этих самых неразрешимых проблемах, в которых я сейчас по уши запуталась".
Уложив Соню, она отправилась ванную. Ничто, как вода, не смывает усталость и беспокойство. Телефон лежал рядом, на стиральной машине.
Кристина стояла под душем и потихонечку пела песни. Ивар сейчас где-то на работе. Что-то делает... Думает ли о ней? Нет?
Она жмурилась под струями воды и вдыхала лесной запах шампуня. Теплые капли стекали по спине, по плечам... Кристина оглядывала свое тело молодое и крепкое. Где же носит этого Ивара? Почему он не звонит? Разве он не чувствует, как он ей нужен?
Она писала его имя на запотевшем зеркале и долго вглядываюсь в неровные буквы. Там, за ними, светились ее глаза.
- Все, не могу больше ждать! - произнесла она, пробежав на цыпочках в свою комнату.
Кинув мокрое полотенце на спинку стула, Кристина включила компьютер. Листочек с координатами Ивара лежал перед ней. Несколько букв - его электронный адрес. Ей столько надо сказать ему, а его нет... Мысли скакали в разные стороны.
Она открыла почту и принялась писать письмо.
"Ну почему ты не звонишь? Жду тебя, жду...
Мир почему-то сразу умер без тебя.
И еще я отчаянно трушу, что вся наша история может плохо кончиться. Я знаю, все в порядке... Ты не звонишь, потому что у тебя работа. Просто я пока еще не привыкла к тому, что можно верить кому-то, кроме себя, и поэтому беспокоюсь. Зря, да ведь?
Пока писала, окончательно разволновалась. Теперь сижу и не знаю, сожалеть мне об этом или нет? Все, я окончательно запуталась. Пока.
Кристина".
Набрав адрес, она отправила письмо и еще долго смотрела на коротенькую надпись "Ваше сообщение успешно отправлено".