– Не представляю, что ты там напишешь, Антошка!
Он задумался на секунду, а потом внезапно, будто вдохновившись летним воспоминанием и вдохнув воздуха в полную грудь, произнёс:
– В детстве я в шутку называл тебя сопливчиком.
Антошка помнил, что когда-то и у него было полным-полно времени. Небеса были радужными, а головокружение от усталости в удовольствие. Тогда он замечал, что листья на ветках деревьев шелестят, когда поднимается сильный ветер, и волны на море становятся выше по той же причине. Сначала он думал, что люди плачут только тогда, когда им больно. Потом решил, что плачут от страха. И, наконец, сообразил, что это одно и то же.
Он замечал, что после эльфийского зевка ему непременно тоже хотелось зевнуть. Удивлялся быстротечности дня и неуловимости ночи. Знал, что красивый цветок рано или поздно завянет. Слышал музыку буквально во всём, что касалось его уха, и не понимал, почему другие люди не удивляются вместе с ним. На выходных он просыпался раньше, потому что слышал запах свежей выпечки. Рисовал на окне странные символы во время дождя. Читал допоздна книги, потому что боялся, что завтра не проснётся. В общем, Антошка по-настоящему жил – только по-другому, взаправду что ли.
– Это называется детство, – подметила Маша.
Песочный человек обладал редкостным даром, о котором практически никому не рассказывал. Ещё в детстве он узнал, что такое смерть – она поделилась с ним своим секретом. Он знал о каждом ушедшем из мира живом существе – при этом постоянно одёргивался. Как только человек, эльф, гном или кто-нибудь из лесных зверей умирал – песочный человек чувствовал это внутри себя и непременно дёргался. Неудивительно, что на фабрике эльфы считали его странным, ведь о своём секрете он с ними так и не поделился.
Песочный часто повторял, что со смертью каждого живого существа умирает неведомый мир. В свою очередь, Антошка многократно жаловался на непонимание жизни.
Я остановил свой рассказ…и взглянул в окно. Уже светало, снег продолжал падать. Блестящие искры играли на ледяной форточке.
– Чего ты? – спросила Маша.
– Помнишь того мальчика, который умер? – я внезапно вспомнил печальную историю.
– Да. Помню.
– Только в сказках мы говорим, что человеческий организм способен перебороть любой недуг. На деле выходит совсем иначе.
– Если бы ему собрали денег на операцию…
– Если бы. Главное, помнить: после любой сказки ты возвратишься к реальности.
Я продолжил свой рассказ.
– Тот мальчик был храбрым и очень сильным, – сказал песочный человек.
– Ты знал его?
– Я ему дарил свою книжку. Он выглядел счастливым.
Антошка молчал, разглядывая далёкий огонёк в окне. Он любил помолчать вместе с песочным человеком.
– Зачем нам нужны деньги?
– Видимо, чтобы нам разрешили жить в этом мире, – ответил песочный человек. – Ты должен упорно трудиться, чтобы заработать деньги, которые помогут прожить тебе этот день. Ты можешь придумать что-нибудь превосходное, что усилит и без того всемогущую систему. Она ждёт, пока ты предложишь ей или себя или свою идею. Также ты можешь воровать, обманывать и уничтожать морально и физически людей, зарабатывая на этом деньги. Можешь попытаться отыскать счастья в любимом занятии, фантазируя о том, что тебя поджидает успех. Идеалисты говорят, что мы должны прожить свою жизнь, не обращая внимания на деньги. Только не договаривают, что их наличие даёт возможность не беспокоиться ни о чём.
– Мы работаем ради того, чтобы однажды не работать.
– Всё довольно просто, и не требует длинных разъяснений. Каждый ребёнок знает, в чём заключается оплошность и одновременно порок этого мира.
– Ну что же, я отправляюсь на поиски Николая.
– Передай ему привет от меня. И не забудь задать правильный вопрос.
Антошка покинул его скромную лачужку, в которой только и были, что книги и цветы в горшочках. Будущее настигало его в самые неподходящие моменты, как он любил говорить. Песочный человек никогда не огорчался происходящим событиям в жизни. Он чувствовал этот мир, он бесконечно жалел о том, что видел, слышал и знал. И всё равно он продолжал любить свою родную планету, на которой исправно трудился.
V. Старый Рудольф
– Ты ещё ребёнок, – уверенно проскрипел Рудольф. – Говорят, что ты книгу пишешь?
– Да, и очень хочу отыскать Николая.
– А в чём, собственно, необходимость?
– Не знаю, чувствую что-то неприятное. Будто нить оборвалась внутри, и я пытаюсь связать концы заново.
– Только не говори, что тебе нужно увидеть, чтобы поверить! Это чёрствые взрослые любят повторять себе под нос.