Несмотря на все неприятности, которые оно доставляло, производство винила оставалось основным направлением работы завода Goodyear на протяжении пятидесяти лет. Штаб-квартира постоянно хвасталась этим. На рекламных фотографиях можно было увидеть небритого инженера на Ниагарском водопаде, любующегося крошечными кубиками ПВХ, разбросанными вокруг него, как конфетти, и белокурого малыша ("Юный мистер Америка"), стоящего в манеже, сделанном из прочных виниловых листов. В пресс-релизе, объявившем о расширении завода стоимостью 3 миллиона долларов в 1967 году, компания Goodyear заявила, что "ожидает, что использование поливинилхлорида в промышленных и потребительских товарах, которое в прошлом году впервые превысило два миллиарда фунтов в год в США, будет расти примерно на 10 процентов в год по мере разработки новых способов его применения". Среди новых областей применения - пластиковые бутылки и пластиковые трубы для бытовой сантехники и промышленных линий электропередач". После неудачи в 1975 году - "экономически нецелесообразные" правила по воздействию на рабочем месте вынудили сократить производство смолы на 50 процентов - компания сообщила в следующем году, что новое подразделение вернет все на круги своя и добавит двадцать рабочих мест к штату завода, насчитывающему 350 человек. В пресс-релизе 1979 года приводились слова Дж. Дэвида Вольфа, генерального менеджера химического подразделения Goodyear: "Мы считаем, что проблема здоровья уже позади, и даже с учетом возросших затрат из-за правительственных норм безопасности ПВХ по-прежнему стоит конкурентоспособно по сравнению с другими пластиками". Основными рынками сбыта смолы были "напольные покрытия, автозапчасти, игрушки, пенопластовые набивки, багаж и спортивные товары". Внутри департамента 145 "проблема здоровья" обсуждалась редко. К преждевременным смертям относились как к досадным совпадениям.
После четырех лет работы в здании F Гарри начал работать оператором в отделе 145. Он часто заходил в здание С-2 в отделе 245, чтобы воспользоваться паровым шлангом или другим оборудованием, и его отталкивала вонь, которая цеплялась за его зимнее пальто и портила его. У него пощипывало губы. И то, и другое было признаком воздействия орто-толуидина, химиката, с которым он не был знаком. В отделе 145 он заряжал реакторы ПВХ в здании Е-2, заполняя их водой, катализатором и жидким винилхлоридом, и нагревал смесь около трех часов, пока она не стала похожа на гигантский чан с молоком. Пар и газообразный винилхлорид удалялись с помощью машины, называемой дегазатором, и партия переправлялась в здание F, где ее обезвоживали в центрифуге , пропускали через роторную сушилку, упаковывали в мешки, укладывали на поддоны и отправляли на склад для отправки. В это время в E-2 произошла утечка винилхлорида. Сигнализация срабатывала при 5 частях на миллион, что является законодательно установленным кратковременным пределом, и в этот момент по внутренней связи объявляли об этом, и лаборант отправлялся с установленным на спине датчиком, чтобы найти источник. Нередко показания счетчика подскакивали, указывая на то, что сломанные насосы или вышедшие из строя прокладки извергают большие концентрации канцерогена. Одним из техников, проводивших отбор проб летом 1978 года, была девятнадцатилетняя Диана Клайн, сезонная сотрудница, чей отец, Рэй, работал на заводе в сфере технического обслуживания. В результате ее вылазок в Е-2 она регулярно общалась с Гарри, который в то время был известен, несколько несправедливо, своими гулянками, вспыльчивым характером и общей неуверенностью в себе. Они подружились, несмотря на несхожее воспитание: Гарри был недисциплинированным, из неблагополучной семьи; Диана, прилежная ученица, была близка с родителями и входила в школьную команду по библейской викторине.